Одиночка - стр. 52
— Ань, он тебя очень любит, — успокаиваю я, хотя и не могу не признать, что в чем-то она права.
Роберт почти каждый вечер видится с кем-то из ребят, при этом оставляя Аню сидеть дома. Меня бы такое сильно угнетало.
— Любит, да. Но друзей своих любит больше.
Аня подносит бокал ко рту, и в этот момент ее взгляд неуловимо меняется, фокусируясь на точке за моей спиной. Невидимая рука заставляет меня обернуться, чтобы выяснить, куда Аня смотрит, и сердце моментально пропускает удар, а затем, напротив, начинает стучать быстрее.
Адиль. В черной толстовке с узнаваемым принтом дорогого бренда и в темных джинсах. Пожимает руку Андрею, глядя сквозь него, то же самое проделывает еще с парой гостей, несмотря на то что они о чем-то спрашивают и даже улыбаются. Его отстраненная манера общения всегда завораживала, хотя я пыталась ее критиковать. «Неужели нельзя быть поприветливее? Здороваешься с таким лицом, будто тебе на всех наплевать». «Может быть, так и есть», — то ли в шутку, то ли всерьез отвечал Адиль.
Для той, что считала своей обязанностью в любой ситуации поддерживать беседу, подобное отношение было предметом восхищения и огромной зависти.
Закончив череду рукопожатий, Адиль обводит глазами наполненный зал и останавливается на мне. Внутри что-то екает и натягивается от волнения. А вдруг?.. Вдруг, несмотря на недавнее потепление, он снова посмотрит на меня как на безвкусный предмет интерьера? Это будет обидно. Да, по-человечески обидно, потому что в свете последних событий я такого не заслужила. Выходит, при определенных обстоятельствах Адиль может вести себя по-разному: в квартире своей матери пить со мной чай и быть почти милым, а на людях…
Адиль меряет меня взглядом с ног до головы и, вернувшись к лицу, кивает в знак приветствия. Напряжение моментально отпускает: плечи перестают быть деревянными и расслабляется спина. Все-таки сколько ненужных мыслей может промелькнуть в голове за какую-то секунду.
Я улыбаюсь Адилю уголками губ, беззвучно выговариваю «привет» и отворачиваюсь. Потому что Аня и Ксюша наверняка наблюдают. Ни к чему давать им пищу для размышлений.
— Посмотри на нее, — не задерживается с комментарием Аня, с иронией глядя на меня. — Гаденыш ее бросил и пропал на семь лет, а она ему улыбается.
Ксюша, к счастью, предпочитает отмолчаться, хотя знаю: ей есть что добавить. Именно поэтому я и называюее своей лучшей подругой. Наедине Ксюша может меня линчевать, но в присутствии третьих лиц всегда выбирает мою сторону.
— А вот и Роберт с ребятами, — кивает она в дальний угол зала, с успехом выводя меня из-под Аниного словесного обстрела. — Пойдемте? Пришло время говорить тосты.