Одиночество в большом городе. Трилогия. Полное издание - стр. 13
И если бы Вера могла видеть свою маму в данный момент, она бы очень сильно удивилась. Анна Петровна, худенькая и бледная, в стареньком домашнем халатике стояла в курилке областной больницы с сигаретой в руке. Никогда в жизни не курившая, она эффектно затягивалась и сбрасывала пепел в консервную банку.
– Ну, что слышно? – поинтересовалась Анна Петровна.
– Ничего не слышно. Если бы было слышно, я бы тебе сообщила, – вздохнула Вера.
– Что – совсем никаких новостей?
– По твоей любимой теме – никаких. Я не беременная, Нинель не появлялась.
– Я так и знала. Вот так учишь вас, учишь всю жизнь, долбишь-долбишь, а толку никакого.
– Мама, почему ты всегда звонишь только для того, чтобы вынести мне мозг?
– Было бы что выносить! Я как мать не хочу, чтобы вы повторили мою судьбу – ни ты, ни Нинель. Я всю жизнь прождала, пока ваш отец-мерзавец на мне женится! А он меня бросил с двумя детьми! И я всю жизнь одна как рыба об лед!
– Мам, а что у тебя с голосом? Ты что, плачешь? – перебила ее Вера.
– Одна как рыба об лед! – повторила Анна Петровна дрожащим голосом. – Нинель хотя бы умудрилась как-то ребенка родить. Невесть от кого, правда. Но теперь кому она нужна с дитем? Подобрал ее какой-то олигофрен, и поминай как звали! Где она теперь? Увез ее в какую-то Тмутаракань в село Кукуево… Как то село Кукуево хоть называется?
– Не знаю…
– Она тебе не звонила?
– Не звонила.
– Мне тоже не звонила. А у тебя вообще – ни дитя, ни мужика!
– У меня есть мужик.
– Кто? Етот?
– Что значит "етот"?! – оскорбилась Вера.
– Неужели ты не понимаешь, что твой сраный Игорь не хочет ни жениться, ни детей? Он тебя использует, пока твой фасад не облупился, выжмет из тебя все соки и выкинет на помойку, как тряпку. Почему ты не видишь, что живешь с кретином? Который даже осеменить тебя не может! Тебе сколько лет?!
Вера молчала.
– Эй! Ты слышишь меня?
– Да, мама, я слышу.
– И только попробуй сказать, что мать неправа.
– Мать права.
– Тогда подумай хорошенько, нужен ли тебе ребенок от кретина?
– Мама, что у тебя там за звуки? Ты не дома? Тебя очень плохо слышно. Ты где?
– Нигде. У индуса в бороде.
И Анна Петровна, как всегда не прощаясь, отключилась.
Вера швырнула телефон в сумку и очень пожалела, что ответила на мамин звонок. После разговора незамедлительно разболелась голова и осталось мерзкое послевкусие. Мама, как обычно, рубила правду-матку, не считаясь ни с чем, желая исключительно добра, но причиняя исключительно вред. Правда-матка из ее уст несла в себе разрушительный эффект, оставляя Веру в полном смятении.
Вера разнервничалась. В голове был полный хаос из противоречивых мыслей.