Одиночество бегуна на длинные дистанции (сборник) - стр. 17

В последний раз он постучался к нам в дверь дождливым утром без пяти девять, а я, как обычно, дрыхнул на своей разбитой кровати. В тот день мама ушла на работу, так что я крикнул, чтобы обождали, а потом спустился, чтобы глянуть, кого еще принесло. Там стоял этот легавый ростом метр восемьдесят, с которого лило ручьем. И тогда впервые в жизни я сделал гадость, которую никогда себе не прощу: я не пригласил его войти в дом, чтобы не мокнуть под дождем, потому что мне хотелось, чтобы он подхватил воспаление легких и помер. Похоже на то, что он мог бы меня отодвинуть и войти, если бы захотел, но, может, он привык задавать вопросы с порога и не хотел стушеваться, попав на чужую территорию, хотя на улице и лил дождь. Я не то чтобы люблю делать гадости из-за каких-то дурацких принципов, но эта гадость, как выяснилось, для меня добром не обернулась. Надо было принять его, как брата, которого не видел лет двадцать, затащить его в дом, угостить чаем и сигареткой, рассказать ему о киношке, которую я не смотрел вчера вечером, спросить, как его жена после операции и сбривали ли ей для этого усики, а потом проводить его, счастливого и довольного, до двери и отпустить прочь. «Но нет, – подумал я, – посмотрим, что он сейчас сможет сказать».

Он стоял ближе к краешку двери, то ли потому, что там меньше лило, то ли потому, что хотел увидеть меня под другим углом. Наверное, он устал смотреть прямо в лицо парню, который все время ему врал.

– Тебя опознали, – сказал он, стряхивая с усов дождевые капли. – Одна женщина видела вчера тебя с твоим дружком, и она клянется, что вы – те самые типы, которых она видела залезающими в булочную.

Я был на все сто уверен, что он продолжает блефовать, потому что за день до этого мы с Майком не виделись, но сделал озабоченное лицо.

– Тогда она – угроза всем невинным людям, эта женщина, потому что единственная булочная, куда я недавно заходил – это на нашей улице. Я там хлеб для мамы в долг брал.

Он на это не купился.

– Так вот, мне нужно знать, где деньги, – заявил он.

– По-моему, мама взяла их сегодня утром на работу, чтобы чаю в столовке попить.

Дождь лил так, что мне показалось, что его смоет водой, если он не зайдет внутрь. Но я не очень-то из-за этого переживал и продолжил:

– Помню, вчера я положил их в вазу на телеке, мой единственный шиллинг и три пенса, которые я приберег наутро на пачку сигарет. Меня сейчас чуть кондрашка не хватила, когда я увидел, что их там нет. Я-то думал, что день на них протяну, потому как без курева и жизнь не жизнь, а?

Я начал расходиться, и мне стало лучше, потому как я понимал, что это будет моя последняя порция вранья, и если мне удастся надолго запудрить им мозги, я переиграю этих уродов. Мы с Майком смоемся на несколько недель на море, где можно оттянуться от души: играть в автоматах в футбол по пенсу за матч и подцепить пару девиц, чтобы по полной с ними оторваться.