Одиннадцатый император - стр. 48

На лице Сарана Винара не дрогнул ни один мускул, однако в душе от радости распустилась сакура. Жалкие простолюдины, крестьяне в ободранных куртках из конопли и мелкие торговцы в серых кимоно, в ужасе уносят ноги из рукотворного ущелья. Последние двое крестьян в буквальном смысле с разбега сиганули в придорожную канаву, лишь бы только не испытать на себе холодный гнев трёх решительно настроенных самураев. Ну а кто не успел выскочить из рукотворного ущелья, тот припустил в обратную строну ещё быстрее, ещё энергичней. Вот так и должно быть.

Проход между высокими холмами подарил прохладную тень. Прямо на ходу Саран Винар смахнул со лба капельки пота. Пусть и маленькая, но такая приятная передышка от изнуряющего зноя. А это кто такие? Саран Винар сощурил глаза. Впереди показались три всадника. Превеликий Создатель, Саран Винар сердито выдохнул, да это же иноземцы!

Да, точно они. Только иноземцы могут напялить на себя столь нелепые кимоно с кучей пуговиц, а на головы нацепить нелепые шапки в виде стальных горшков с расплющенными краями. И уж тем более только иноземцам может прийти в голову посадить женщину в отвратительном кимоно цвета лайм на благородного коня, да ещё обоими ногами на левую сторону.

Гнев кипящим маслом ударил в голову. Саран Винар прибавил шаг. Фока Орсен и Ванд Сифен, два подчинённых, устремились следом.

– Эй! Вы! – Саран Винар поднял руку. – Прочь с дороги!

Пусть иноземцы почти проехали Гилрунский проход, однако о том, чтобы отступить, пропустить их, не может быть и речи.

– Убирайтесь, кому говорю!!! – ещё громче крикнул Саран Винар.

***

Рукотворное ущелье, проход между высокими холмами, пуст. При виде столь удручающей картины сердце принялось испуганно биться о рёбра. Милаг стиснул зубы, руки ещё сильнее сжали поводок коня. Так и хочется повернуть назад и пришпорить старого Гирю что есть сил. Но нельзя. Лишь многолетняя привычка всегда и везде следовать за витусом Ринтом всё ещё удерживает Милага на месте. Точнее, на небольшом отдалении от уважаемого купца и проститутки Ксаны.

Стук копыт тревожным эхом мечется между каменными стенами.

– О, господи! – Милаг испуганно дёрнулся в седле, конь Гиря тут же сбился с шага и едва не остановился.

Прямо по середине дороги валяется соломенная шляпа, а чуть дальше брошенный короб. Квадратная крышка отвалилась в сторону, в дорожную пыль высыпалась остроконечная морковка. Местные крестьяне бедны как тюремные крысы. Так что же заставило одного из них в дикой спешке бросить целый короб отличной моркови?

– Только не это! – Милаг приподнялся на стременах, конь Гиря недовольно фыркнул.