Одиннадцатый император - стр. 21
Со слугами в ярко-жёлтых кимоно с изумрудными драконами всегда так – ну не боятся они самураев. Даже самых родовитых и грозных всё равно не боятся. А всё потому, что они – личные слуги самого императора и его семьи. Что для этого слуги какой-то там придворный, у которого даже должности толковой нет? Так, один из многих самураев, что бродят по коридорам и залам дворца каждый день.
Ладно, хрен с ним, Нитван Лихтад поправил пару мечей за поясом. Слуга показал, где можно найти принца и ладно. Не стоит размениваться на мелкую месть, когда от возможных перспектив буквально захватывает дух. Нитван Лихтад глубоко вздохнул, будто ему и в самом деле вдруг стало не хватать свежего воздуха. А всё потому, что буквально вчера Великий Создатель наконец-то прибрал к себе Буншана Изоба, прежнего великого советника, второго в благословленной Тассунаре после самого императора, разумеется.
Момент! Нитван Лихтад прибавил шаг. Нужно ловить момент. Рабочая комната великого советника не будет долго пустовать. Присесть за рабочий столик, где не так давно сидел Буншан Изоб, и взять в свои руки судьбу великой империи. Что может быть лучше и величественней? Правильно, Нитван Лихтад скупо улыбнулся, ничего не может быть. Но! Всё не так просто.
Нельзя подойти к императору, упасть ему в ноги и попросить назначить на должность великого советника. Подобных просителей вокруг Тогеша Лингау как собак нерезаных. Нет. Можно и нужно поступить по-другому, гораздо более хитро и тонко.
Так, он должен быть где-то здесь, Нитван Лихтад оглянулся по сторонам. Личные покои принца Ганжана Лингау занимают всего две комнаты во Внутреннем дворце. Впрочем, неудивительно: у императора больше тридцати детей, на всех не напасёшься. Принц Ганжан Лингау ещё шикует. Остальным его братьям и сёстрам приходится довольствоваться куда более скромными комнатами, а то и делить одну на троих-четверых.
В правой комнате тихо брякнула чашка. Нитван Лихтад тут же повернул голову. Через полупрозрачную подвижную перегородку просвечивают два силуэта. Наверно, один из них принц.
– Прошу прошения, ваше величество, – за порогом комнаты Нитван Лихтад опустился на пол и низко поклонился, лоб выразительно коснулся натёртой до блеска половой доски.
– Что вам нужно, уважаемый, – Ганжан Лингау опустил на столик перед собой тёко, крошечную чарку для горячего сакэ.
В двадцать девять лет самураю полагается быть сильным и подтянутым, особенно если он не отягощён делами и заботами. Принцу Ганжану Лингау скоро исполнится тридцать. Какой-либо должности у него нет. Однако самый старший сын императора не любит утруждать себя тренировками с мечом или луком. За последние несколько лет Ганжан Лингау заметно поправился. Пояс, за который, как и положено, заткнут вакадзаси (короткий меч), стягивает позорный живот. Щёки принца оплыли, а пальцы больше напоминают связку переваренных колбасок. По этим причинам принц предпочитает носить просторные кимоно из шёлка.