Одиннадцать кошек - стр. 109
– ... хотя бы на день рождения приехать! – высказывала она неведомому кому-то. – Да какие дела? Это сын твой, не забыл еще?
Даня будто окаменел, боясь вздохнуть. Это что же она, с папой?
– Да не надо ему твоих подарков хрен знает когда! Ему отец нужен, а не... – словно почуяв, что он подслушивает, она заговорила тише. – Он тебя с утра ждет... Потому что ты обещал, вот почему... Чего ты мне объясняешь? Ему объясни... Да... Да, вот сам в глаза посмотри и скажи. Я устала врать уже...
Она прервалась на полуслове, и Даня догадался, что папа бросил трубку. Юркнул за дверь, слушая, как дядя Сережа шлепает на кухню и успокаивает там маму, а она тихонечко всхлипывает.
Вернулся к столу и проверил телефон. Сообщение прочитано, ответа нет. Наверное, обиделся на маму, поэтому не отвечает. Даня набрал было его номер, но тут же сбросил звонок. Стало страшно вновь услышать длинные гудки и безразличный голос автоответчика.
Из-под кровати выбралась Люся. Робко подошла, посмотрела – не прогонят ли? Ткнулась мокрым носом в ногу. Даня взял ее на руки и обнял, прижавшись щекой к мягкому боку.
– У мамы дядя Сережа, у папы дела, – сказал он. – А у меня только ты есть. Прости, я тебя больше не обижу. Ты ведь всегда со мной будешь?
Он совсем забыл, что она глухая. Но Люся все равно все понимала. Погладила лапкой по волосам, как будто пожалела – я здесь, мол, я всегда буду рядом. И замурлыкала, прерывисто, сипло, непохоже на других кошек. Наверное, просто не знала, как правильно.
28. История седьмая. Забери моего кота.
Отгул Кате дали, но по взгляду главного бухгалтера, в отсутствии непосредственного руководителя подписавшей заявление, было ясно, что лучше бы она этого не делала.
– Если к врачу, идите, конечно, – милостиво позволила главбух, выслушав сбивчивый Катин лепет. – Может, вас рано с больничного выписали, раз лечение еще не закончено?
В ответ Катя пообещала, что этого больше не повторится. Заверила, что совершенно здорова и не хочет ни на какой больничный, чтобы не оставлять надолго дела. Получив, наконец, заветную подпись, она вышла из кабинета и запоздало пожалела, что вообще начала оправдываться.
– Как будто что-то незаконное делаю, – пробормотала она, стараясь избавиться от неприятного осадка. – И без того в отпуск аж зимой пойду, а ведь он мне через полгода положен!
Помогло так себе. Ведь дело вовсе не в том, что каждый имеет право на отдых, а не только на труд. Она солгала. Пусть по мелочи, и скоро все забудут, но факт остается фактом. Ни к какому врачу в понедельник она не пойдет, а поедет на озеро с Димой и Машенькой.