Один неверный шаг - стр. 16
– Не имею ни малейшего представления. – Брэнда старалась говорить ровным, лишенным каких-либо эмоций тоном.
– И никаких контактов за все эти годы?
– Так… получила от нее пару писем…
– А обратного адреса на конверте, случайно, не обнаружили?
Брэнда покачала головой.
– На конвертах стоял штамп одного из почтовых отделений Нью-Йорка. И больше ничего.
– Как по-вашему, Хорас знает, где она живет?
– Вряд ли его это интересует. Во всяком случае, за последние двадцать лет он даже имени ее ни разу не упомянул.
– Уточним: в вашем присутствии.
Брэнда согласно кивнула:
– Что ж, можно и так сказать.
– А может, тот тип, который вам звонил, имел в виду совсем другого человека? – предположил Майрон. – У вас мачехи, случайно, нет? Неужели все эти годы ваш отец продолжал жить в одиночестве, ни на ком не женился и ни с кем не сожительствовал?
– Вот именно. Лично я за прошедшие двадцать лет ни разу не видела его с женщиной.
В салоне машины снова установилось молчание.
– Интересно, кому могло прийти в голову спрашивать вас о матери после столь долгого ее отсутствия?
– Не знаю.
– А какие-нибудь мысли по этому поводу есть?
– Никаких. В течение последних двадцати лет она была для меня призраком. – Брэнда ткнула пальцем в ветровое стекло. – Поверните здесь налево.
– Не будете возражать, если я вставлю в ваш телефон «жучок»? На тот случай, если этот человек или люди снова позвонят?
Она покачала головой.
Майрон свернул в указанном направлении.
– Расскажите мне о ваших взаимоотношениях с Хорасом, – попросил он.
– Не стану.
– Только не подумайте, что я пытаюсь совать нос в ваши дела…
– Все это не так важно, как вам кажется, Майрон. Независимо от того, люблю я его или ненавижу, вам все равно придется его найти.
– Насколько я знаю, у вас имеется постановление суда, запрещающее ему к вам приближаться. Это верно?
Некоторое время она молчала, потом заговорила снова, но не о том, о чем спрашивал ее Майрон.
– Помните, как он вел себя на площадке?
– Как умалишенный. Но лучшего учителя, чем он, у меня, пожалуй, не было.
– И такого настырного и упрямого, не так ли?
– Что верно, то верно, – ответил Майрон. – Он постоянно вдалбливал мне в голову одну простую на первый взгляд мысль: избегать в игре красивости. Между прочим, это давалось мне очень непросто. Как и общение с ним в целом.
– Совершенно верно. А ведь вы были просто знакомый мальчик, который почему-то ему понравился. Теперь представьте, легко ли было мне, его родному ребенку, жить с ним в четырех стенах и ходить в его компании на площадку? Особенно если принять во внимание его сумасшедшую, какую-то болезненную любовь ко мне. Он боялся, что я уйду из дома и брошу его.