Один на один. Бессонница - стр. 27
«Я просто наживка. А этот тип – еще один охотник. Только ловит более крупную рыбу. Для него и Хантер, и Дарк – наживка. А я так просто – маленькая килька, блесна для щуки», – с горечью осознал Евгений, давя непрошеные слезы обиды, запрокидывая голову, чтобы они вкатились обратно.
Он скорбно ссутулился. Неожиданная встреча показалась на миг единственной возможностью обрести гармонию с самим собой, обзавестись наставником, учителем. Другом. Настоящим другом, пусть и таким же нечеловеческим существом. И он упустил эту возможность! Его снова отбросили. Снова он не понимал, за что.
Затем Евгений вспомнил о мече, который покорно застыл в сжатых пальцах. Если ему дали оружие, значит, он мог себя защитить. Он слабо обрадовался, но весь восторг от подарка улетучился при отчетливой простой мысли: если ему дали оружие, значит, в скором времени обещали появиться враги. И он в этой игре оставался по-прежнему лишь смешным театральным солдатиком.
Глава 5
Марионетка
Ночь скрыла разум непроницаемой темнотой. Уверенно сжав меч, вампир отправился на поиски новой жертвы. Гнев вставал на место тревоги перед потаенными ужасами тьмы.
Вперед! Только вперед, освобождая все пороки, сливаясь в единый луч бешенства. Евгений ощущал невероятную легкость, отделенный от собственной человеческой части.
«Все правильно, чем больше вскипает твоя злоба, тем легче доказать, что ты ничто», – упрекал вампира Евгений-человек, вновь отодвинутый на пассажирское сидение рассудка. А снаружи оболочка жадно щелкала зубами, ощупывая взглядом черно-белый мир весенних сумерек.
«Никакой он не доброжелатель! – надсадно корил себя Евгений. – Не надо было слушаться его! Не надо было убегать! Что он на мне проверяет? Может, и охотники меня не доставали бы? Но… Тварь, Сумеречный Эльф, почему не спас? Почему не избавил от этого? Я так больше не могу!»
Бег сквозь ночные улицы продолжался бессмысленными метаниями зверя, опасной твари, вооруженной мечом. Вампир высвободился около двух часов ночи, и к тому времени на пустынных окраинах не маячило подходящих жертв, разве что в центре шла своя ночная жизнь. Но Евгений вовремя изолировал себя, так и оставшись возле свалки. Обостренный слух резало одинокое гудение товарняков и поездов дальнего следования. И этот гул сливался с воем озлобленной твари.
Внезапно ноздри уловили запах живого существа. И голод пересилил осторожность. Евгений устремился в сторону узенькой лесополосы, где набухали первые почки. И там, среди ветвей одного из деревьев, он запоздало наткнулся на два таких же красных, как у него, глаза, два кровавых рубина, горящих яростью.