Один лишний труп - стр. 15
Близилась полночь, когда что-то потревожило чуткий сон Осберна. Он встрепенулся и, напрягая слух, уловил шорох в кустах – слева, позади себя – в той стороне, где находился замок Форгейт, если идти к нему напрямик, а не по дороге. Кто-то приближался со стороны города, но не от главных ворот, а окольным путем, пробираясь скрытно вдоль берега реки. Осберн знал город как пять своих мозолистых пальцев. Если это лазутчик возвращается, то чего ради он продолжает таиться у самых лагерных ворот? А может быть, кто-то выбрался из города или замка через другие ворота, которые выходят прямо к реке?
Темная фигура, в безлунную ночь казавшаяся бесплотной тенью, выскользнула из кустов и, припадая к земле, стремительно метнулась к караульному посту. Часовой окликнул пришельца, и тот замер на месте в нетерпеливом ожидании. Осберн разглядел очертания гибкого тела, плотно закутанного в черный плащ, и мелькнувшее бледное лицо.
Человек, отозвавшийся на окрик часового, был молод, голос у него был высокий, торопливый и отчаянно взволнованный.
– Выслушайте меня. Я не вооружен. Отведите меня к начальнику стражи: мне надо кое-что рассказать – это послужит на пользу вашему королю.
Караульные подвели его к костру, наскоро обыскали, чтобы удостовериться, что у него действительно нет оружия, и заговорили между собой. Слова их не долетали до Осберна, но в итоге молодой незнакомец добился, чего хотел. Его повели в глубь лагеря, и он пропал из виду.
Задремать снова Осберну не удавалось, ибо ночной холод пробирал его сквозь лохмотья. «Вот если б добрый Боженька послал мне такой чудесный плащ!» – размечтался калека. Однако он заметил, что и обладатель этого великолепного плаща трясся не меньше его самого, и дрожащий голос неизвестного выдавал страх и неуверенность. Любопытное происшествие, да только какой с него прок убогому нищему. Осберн полагал, что никакого, пока та же фигура не появилась вновь из темной глубины лагеря и не остановилась у поста. Теперь незнакомец двигался легким, размашистым шагом, он больше не прятался и не выглядел перепуганным. Очевидно, ему вручили какой-то знак, по предъявлению которого часовые обязаны были беспрепятственно выпустить его из королевского стана.
Осберн расслышал несколько слов «Мне надобно вернуться... Не должно возникнуть подозрений... Я получил приказ...»
Ага, – смекнул калека, – верно, дело у него выгорело, глядишь, и расщедрится на подаяние. Он торопливо выкатил тележку навстречу человеку в плаще, протянул руку и взмолился:
– Подайте, ради Всевышнего, добрый господин. Если Господь проявил милосердие к вам, будьте и вы милосердны к обездоленному.