Один лишний труп - стр. 11

– Истинно так. И я по-прежнему ничего не имею против него лично. Но он избрал один путь, а я – другой.

– И насколько я слышал, вы обручены с дочерью Фалька Эдни?

– Не знаю даже, как ответить на это: «обручен» или «был обручен». Сейчас время такое, что многое из того, что было задумано прежде, пришлось пересмотреть – и это касается не только меня. Нынче я понятия не имею, где находится эта девушка, и даже не знаю, осталась ли в силе наша помолвка.

– Говорят, что женщин в замке уже нет, – промолвил король, пристально глядя на молодого человека, – возможно, семья Фиц Аллана уже далеко отсюда, вполне вероятно, что они покинули Англию. Однако есть основания полагать, что дочь Эдни еще в городе. И нам бы хотелось, – произнес Стефан с легким нажимом, – чтобы столь высоко ценимая леди находилась в безопасном месте – на тот случай, если и нам придется пересмотреть то, что было задумано. Вы были соратником ее отца, и кому, как не вам, знать, где она может укрыться. Когда будет открыт доступ в город, то именно вы прежде всего сумеете ее разыскать.

Молодой человек поднял на короля проницательные глаза, в которых можно было прочесть лишь понимание – и ничего более. Он остался невозмутим, и не выказал ни удовлетворения, ни недовольства тем, что на него возложено поручение, от успеха которого зависит королевская благосклонность. Он отвечал Стефану учтиво и выглядел вполне искренним.

– Именно это я и собирался сделать, ваша милость. Я думал об этом, еще когда покидал Мэзбери.

– Хорошо, – король, казалось, был удовлетворен этим ответом, – мы принимаем вашу службу. Можете остаться при войске до падения города, но у вас нет неотложных дел при нашей особе. Где вас можно будет сыскать в случае нужды?

– В странноприимном доме аббатства, – отвечал Берингар, – надеюсь, что у бенедиктинцев найдется для меня место.

Юноша Годрик отстоял вечерню среди учеников, послушников и прочей мелкой сошки, позади принявших обет братьев и поблизости от мирян, которые жили на этом берегу реки и могли по-прежнему посещать монастырскую церковь. Кадфаэлю, разглядевшему его в толпе, он показался маленьким, несчастным и одиноким. Лицо парнишки, живое и едва ли не дерзкое во время их разговора в саду, здесь, в церкви, было довольно унылым. Близилась ночь – его первая ночь в стенах обители. Впрочем, дела Годрика были не так плохи, как он сам полагал, а испытание, к которому он себя готовил, могло и миновать его, во всяком случае, этой ночью – разумеется, не без помощи брата Кадфаэля. Под надзором брата Павла было достаточно юнцов, за которыми нужен глаз да глаз, и наставник послушников был бы только рад сбыть с рук одного из них.