Один билет до Савангули - стр. 55

Девушка посмотрела на него долго и внимательно и подвинула блокнот:

– Пожалуйста.

Холодок по спине: «Зря это я… пустой ресторан – садись, не хочу». Он стал читать. Не вслух, про себя:

«Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы

Ведут меня к морю моей печали…»

– Почему печали? Почему так грустно? – поднял он глаза.

Девушка вздохнула:

– Дорога, монотонность. Почему-то навевают соответствующее настроение.

– Вы едете к морю? – неудачно спросил он.

Девушка уничтожила его взглядом, но всё же ответила:

– К морю печали!.. Печали! а не к морю!

С подростковым максимализмом глаза продолжали уничтожать. «Глупо, – подумал Никифор Андреевич. – Ничего умнее не придумал спросить».

– Извините, это я неудачно. От этой вот как раз монотонности ватной. – И добавил. – Я больше не буду.

Девушка улыбнулась, хмыкнула и прикрылась чашечкой кофе. «Ну слава богу!.. а то… прям, ледышка какая-то».

«…Капли дождя в окно косого

И серое небо, совсем пустое.

Столбы телеграфные, проводов сети.

Одни ли мы на этом свете?

Каждый сидит на своём берегу,

Свой встречает закат…

Провожает зарю».

– Да. У меня тоже бывает такое… дождливое настроение. Даже очень бывает. А куда вы едете? Что не к морю, я уже понял.

– К озеру!

«Несколько по-детски, – подумалось ему, – но сам виноват… чего лезешь?».

– К большому озеру. Петрозаводск. Город такой. Может слышали? Так вот он на берегу большого озера – Онежским называется.

– Слышал, конечно. Вы оттуда?

– Да.

– Коренная?

– Может быть.

Он удивился бровями и глазами. Девушка сменила гнев на милость и с нотками извинения пояснила:

– Я не знаю точно, но может быть. Мой дедушка ребёнком был в финском концлагере в Петрозаводске во время войны. Дедушка уже умер. Он особенно, видимо, ничего и не рассказывал о своём детстве. Так что, я не знаю, откуда он родом. Может быть из Петрозаводска. Он без родителей остался. Со старшей сестрой там после войны жил… А Вы откуда и куда?

– Я живу в Хельсинки. А сейчас из Питера. У меня там встреча была. Или можно и интервью назвать. Я книгу пишу и пытаюсь… пытаюсь как-то… продвинуть, что ли.

– А что за книга, можно спросить? О чём? Художественная? – глаза девушки округлились, брови поднялись «домиком». Она смотрела заинтересованно и серьёзно. «Похоже, не обиделась».

– Я переехал в начале девяностых в Финляндию из Эстонии, и книга об этом. О переезде людей в другую страну, о том, как это им даётся, чем за это приходится платить.

– Ну и чем же за это приходится платить? – девушка наклонила голову и смотрела серьёзно в упор, не мигая. «Кабы я сам знал!» – подумал Никифор Андреевич, слегка насупился и погрустнел.