Одержимый тобой - стр. 24

— Пойдемте на кухню, я вас чаем угощу, – вновь ввожу в наши диалоги «вы». Диана послушно идет за мной. На кухне киваю девушке на барный стул, сам иду к шкафчику, где хранятся различные сорта чая, кофе. Рядом шкаф со спиртным. Ставлю чайник на плиту, ощущая в затылке легкое покалывание от взгляда. Прикрываю глаза, чувствуя, как вдоль позвоночника бегут мурашки. Незаметно вздрагиваю.

— На кухне у вас более уютно, чем во всем доме.

— Это территория Зины, поэтому все здесь подстроено под нее. Даже ложка лежит там, где нужно именно ей, – завариваю чай, столовую ложку коньяка в чашку, ложка меда, долька лимона. Беру в руки чашку, выбрал самую большую.

— Спасибо, – смущенно улыбается, делает маленький глоток, а я смотрю на ее губы, влажные от чая. Мне бы тоже выпить чайку, только с успокоительным.

— Ммм, очень вкусно, хорошо, что у меня нет аллергии на лимон и мед, – а, блин, черт побери, забыл об ее аллергенной реакции на мандарины. – Вкус напоминает детство.

— Детство? – все же делаю и себе просто чай и присаживаюсь напротив девушки.

— Мама меня тоже лечила медом и лимоном, еще ноги парила в горчице и натирала спину мазью, – сразу же представляю, как мои руки скользят по ее спине, оглаживая ее лопатки, пересчитывая все позвонки.

— Я могу спросить у Зины по поводу горчицы и мази, уверен, что у нее такое добро есть.

— Что вы, – смеется, от ее смеха у меня в груди без коньяка растекается тепло, я хмелею. – я просто сказала. Думаю, все обойдется.

— Будем надеяться, – глоток, ловлю взгляд синих глаз, понимаю, что смотрит на мои губы. Забавно краснеет, торопливо прячет свое лицо за чашкой.

— Вы планируете накрывать праздничный стол?

— Да, я попросил Зину поставить и для вас тарелку, в очередной раз послушаем, что год был трудный, но сильные духом никогда не сдаются.

— Вы не верите нашему президенту?

— Я давно кручусь в этих сферах, ни одному политику не верю на слово. Красиво говорить я сам умею, а вот довести слово до дела – могут единицы.

— Вы рассуждаете, как мой папа.

— Рад, что у нас с ним в данном вопросе совпадают взгляды, – было время, когда Щербаков считал ниже своего достоинства со мной просто разговаривать. Хотя так себя вели очень многие, многие теперь фальшиво изображают сегодняшнюю дружбу, Щербаков и еще парочка его друзей остались себе верны – я для них по сей день второй сорт. Элита...

— Адам Сулимович, стол накрыт, – Зина появляется откуда-то сбоку, я киваю головой.

— Прошу за стол, – подаю руку Диане, она доверчиво вкладывает свою ладошку, легонько сжимаю, дожидаясь, когда слезет со стула. Пальчики ее теплые, кожа уже розовая, губы тоже радуют припухлостью и влажностью. Сглатываю, подавив желание прильнуть в дерзком поцелуе, засунуть ей в рот свой язык и испробовать ее на вкус. Ночка обещает мне персональный ад.