Одержимый. Драконоборец Империи - стр. 34
– Ну, если так, то конечно… – с сомнением протянул я, глядя на не внушающую мне доверия тонкую невесомую полоску металла в руке. И после отмашки Лайнуса, означающей начало нового поединка, начал действовать рапирой пожестче. Не беспокоясь о том, что она, не выдержав моей сокрушающей мощи, со звоном разлетится, как тот же фальшион.
Дело сразу пошло на лад. Перестав подстраиваться под оружие и сдерживать силу, я перешел в наступление. Взялся Карла атаковать. И почти преуспел в этом. Если, конечно, можно счесть за успех стремительный обмен уколами. То есть до противника-то я добрался, но и сам подставился.
– Постой-ка! – воскликнул Карл, отскочив. И, выронив рапиру, потряс освободившейся рукой. После чего сердито заметил: – Силищи у тебя, Кэрридан, немерено. Руку мне совсем отсушил…
– Это да, – с готовностью согласился с ним Айвен. – Силы Кэрридану не занимать. – И, поглаживая большим и указательным пальцами подбородок, глубокомысленно изрек: – Ему бы дубину какую. Тогда бы я не поставил на Ральфа и медяка.
Я учел это замечание, но вырабатывать стратегию боя на его основе не стал. Ибо не обольщался. Прежде чем я отобью руки своему противнику, так что он не в состоянии будет рапиру в руках держать, он меня зубочисткой этой стальной истыкает всего. А я, в отличие от виконта, вряд ли переживу прямой укол в сердце. Хотя регенерация у меня теперь просто невероятная благодаря бесу, сомнительно все же, что она настолько хороша. И проверять, справится ли на самом деле мое тело с таким повреждением или нет, право, не хочется…
Так незаметно день в беспрестанных поединках и пролетел. К вечеру я освоился уже немного с непривычным оружием и совсем уж круто, как поначалу, не плошал. Нет, не то чтобы стал много лучше управляться с рапирой, – просто приноровился к своим противникам. И их стилю боя. Да и нечеловеческая скорость меня зачастую выручала. Спору нет, талиары у Карла и Лайнуса хороши – истинные вампиры как-никак, – но заемный дар, как ни крути, это не совсем то же самое, что собственный. Особенно если новые возможности тела обретены не в раннем детстве, когда их легче принять как свои, а гораздо позже.
В общем, с несомненной пользой я провел время. Потренировался, к рапире и кинжалу в руках приспособился, разобрался с тем, что мне вообще от предстоящей дуэли ожидать, а вдобавок изучил несколько весьма хитрых финтов, на которых, по словам приятелей, ди Марсио не раз подлавливал своих визави. А то бы я и не ведал, к примеру, о милой привычке Ральфа метить клинком не в сердце или печень своего противника, а точно в кости и их сочленения. Заставляя его таким образом пережить не самые лучшие секунды в своей жизни и утратить контроль над ходом боя. Боль ведь невероятная возникает в тот миг, когда граненый металлический штырь вонзается прямиком в кость и раскалывает ее. А за всю эту радость, несомненно, нужно благодарить мастеров-оружейников, подаривших миру сверхпрочный сплав для дуэльного оружия. Нынешние рапиры ведь не ломаются. Тогда как прежние никто не рисковал так применять из-за реальной опасности сломать клинок.