Одержимые. Заражение - стр. 25
– И то верно, вон кака рожа гладенькая, будто он не бухал никогда, – загоготал кто-то из столпившихся вокруг Лекса. – А давайте зальем в него водяры грамм двести?
– Ты чо, Глиста, офонарел что ли? Мы же его бить собирались, – возмутился другой, – а ты тут предлагаешь водку на него тратить. Ты вообще на нее не скидывался.
– Скидывался я! Я Шпале деньги отдал. Шпала, где деньги?
Голосов кругом раздавалось столько, что Лекс никак не мог сосчитать. А смысл слов до него и вовсе не доходил.
– Каки еще деньги? – возмутился кто-то. – Не было ничего.
– Э! Ты куда деньги заныкал? – этот голос был погромче и попротивнее предыдущего.
– Да ты поди их потерял, а на меня теперь бочку катишь.
Лекс сам не понял, как оказался в стороне от столпившихся мужиков невнятного возраста и состояния. Пытаясь перехватить сумки, завернувшиеся за спину, поудобнее, Лекс на четвереньках пятился прочь.
– Глиста, где деньги?
– Ты это у Шпалы спроси.
– Да я видел, что у него нет. Ты куда бабло дел?
– Так это может ты? Как ты видел-то? Взял поди? Вот у него их теперь и нету.
– Во-во! Поэтому и нету. Точно он взял.
Послышались первые звуки ударов, глуховатые и чавкающие. Один из ударов, пятый или шестой, был отчего-то особенно громким, а в следующим момент Лекс оказался распростертым на земле. Тряся головой, он шустро пополз прочь. Чуть погодя попытался встать. Удалось только с третьего раза.
– Э, а давайте у этого чмыря деньги заберем. Наверняка же они у него есть. Вон он какой разодетый.
– Точно. Там нам по-любому на все хватит. И даже останется. Можно и девчонок каких снять.
– А где он? Куды делся?
– Вон он. Ползет падла.
– Держи его.
Лекса, который был все еще не в силах совладать с трясущимися коленками, кто-то схватил за плечо и дернул. Лекс развернулся и с разворота звезданул сумкой по преследователю. Ноутбук, пусть и в чехле, оказался неплохим утяжелителем, и преследователь улетел в сугроб.
– Он еще и дерется! Лови его парни. Скрутим его и вообще надо его в заложники взять. Наверняка за него денег дадут.
Голос самого умного отчего-то доносился издалека. Кажется он и вовсе был среди замыкающих.
Звезданув сумкой еще дважды, всякий раз отправляя оппонента полежать на сухой, торчащей из-под снега травке, Лекс развернулся и, высоко задирая коленки, рванул вдоль злосчастного забора. Тот плавно забирал налево. Бежалось Лексу как никогда легко и вскоре шаги позади затихли. Еще поворот, опять налево, и стихли даже голоса – преследователи что-то кричали, поминая его мать, и мать его матери. Пробежав еще с полквартала, Лекс замедлился. Бодро шагая дальше, он оглядывался, но преследователей не было. Но все же нужно бы уйти еще дальше, чтобы они его не нашли.