Одержимые. Новые лица - стр. 15
Громыхавшая до того музыка, которая не смогла заглушить голоса вокалиста, недружно стихла.
– Я считаю! – возразила Карина, сдув челку со лба.
– Ты разве умеешь? – удивился Мишка, принявшись подкручивать колки на своей гитаре. – Это я считаю. А ты играешь, как попало.
– Это я считаю, – возразил Юрка.
– По-моему, ты совсем другой размер играешь, – засомневался Мишка. – Две четверти, вместо трех.
– Все как надо я играю! – Юрка завопил так, что даже Саня позавидовал такому вокалу, а присевшие было на провода вороны вновь пустились по кругу над гаражным кооперативом.
– Вообще-то надо четыре четверти, – вставил свои пять копеек Саня. – И тональность не та. Си бемоль мажор, вместо ми бемоль мажора.
Три пары глаз удивленно уставились на лидера.
– Нету тут никаких бемолей, – неуверенно забормотала Карина, перебирая листки с нотами, лежавшие на пюпитре.
– И даже мажора нету, – поддакнул ей Мишка, разглядывая свои ноты. – Откровенный минор.
– А у меня вообще никаких знаков нет, даже скрипичного ключа! Или басового, – ужаснулся Юрка, рассматривая свои бумажки. – Что я вообще играл?
– Вот мне тоже интересно, – хмыкнул Мишка. – У нас что, у всех ноты разные?
И опять три пары глаз уставились на лидера, только уже совсем не удивленно. Саня шумно сглотнул.
А на улице стояла чудесная погода, какая только может быть в начале мая. Нежная зелень все ярче проступала на боках окружавших Неведомово сопок. Вовсю цвел багульник и набухали цветочные почки на черемухе и яблоньке.
– Все не так, – выдал Саня, заглянув в ноты на синтезаторе. – Ты где это вообще взяла? Это же вообще… – он поперебирал пальцами по невидимым клавишам, – лебединое озеро, в непонятно чьей обработке. А нам ведь выступать скоро…
***
Это был самый-самый первый концерт в жизни… нет, не в жизни Сани, и даже не в жизни Карины и Мишки (Юрка не в счет по двум причинам, которые возможно будут озвучены ниже), но первый в жизни новой музыкальной группы, безымянной пока правда.
Большой запыленный до ужаса микроавтобус непонятной марки, подпрыгивая на ухабах, подъехал к парадному крыльцу большого здания советской постройки. Кирпичи и окна – так можно было бы описать его внешний вид. Мгновением позже целое облако пыли догнало микроавтобус. Во двор он проехал прямо по будущим клумбам, и со скрипом тормозов резко остановился. Тут же что-то загрохотало внутри машины, и послышались возмущенные вопли. С жутким скрежетом открылась купейная дверь и на видавший виды асфальт ступила нога самого счастливого на свете музыканта. Еще бы, не он же упал только что всем под ноги.