Одержимые - стр. 30
– Да ты такая же, как они! Как это я сразу не распознала? – шипела Наталья. – Такая же, как они! Это они тебя подослали! Прячут свою змеиную кожу под милыми улыбочками! Твари они все! Твари!
Марина уже не слышала, как коридор наполнился гулом голосов. Не слышала окрики Давида, пытавшегося разнять их. Видела лишь то, как перед глазами начала сгущаться тьма.
Та самая тьма, в которую когда-то ушла мама.
Глава X. Жертвенный агнец
Марина очнулась в полной темноте. Она надсадно закашлялась и потрогала горло. Оно словно пылало огнём, отдавая болью в голову. Пыталась сесть, но обессиленно откинулась на подушку. Вспомнила, какой ненавистью полыхали глаза Натальи, когда она бросилась душить её. Хриплые ругательства. Холодные длинные пальцы. Тяжёлое дыхание. Ударившись головой об пол, Марина чувствовала, как лишь мгновение отделяет её от смерти. Но раз она жива, то ей нужно бежать отсюда как можно скорее. Что она получила от Натальи? Только бессвязный бред, мутные намёки и покалеченную шею. Зачем Драгомиру Новаку убивать людей в клинике? Ведь можно выманивать миллионы без подобных ухищрений! Люди влезают в кредиты после одного лишь звонка или смс от мошенников! Для этого им не обязательно быть старыми или больными…
Почувствовав чьё-то лёгкое дыхание, она с трудом повернула голову налево, и ей удалось рассмотреть в темноте очертания мужчины на фоне более светлого окна. Видела тусклый уличный фонарь, теряющийся в туманной дымке. Слышала лёгкий перестук капель по черепичной крыше. Не понимала, где она оказалась – даже кровать под ней была другой, с более жёстким матрасом.
– В Братстве нет понятия греха, – негромко произнёс Драго. – Оно появилось только с христианством.
– Как удобно, – прошептала она, с горечью понимая, что голос к ней вернётся не скоро.
– Очень удобно, – сказал он с другой интонацией, видимо, вкладывая в эту фразу другой смысл. – Для чего нужен грех? Чтобы вселить в человека чувства вины и стыда. Чтобы управлять им. Чтобы он беспрекословно слушался. В Братстве мы неустанно работаем над тем, чтобы люди слушались простых слов, чтобы действовать заодно, как команда.