Одержимость Малиновского - стр. 19
— Не строй из себя целку! — Придавил меня к стене своим массивным телом, и вновь этот полный угрозы голос. — Я знаю, что ты уже как шесть лет кувыркаешься с Лютовым. Как ты могла, ему было всего шестнадцать лет, когда это случилось в первый раз!
— Ты чего несёшь! — резко развернулась к нему. — Не спала я с ним.
— Не ври! Сашка сам мне рассказал, только я сразу не понял, что это ты. А когда мой человек, — он достаёт из кармана пиджака фотографии, — мне эти снимки принёс, всё стало ясно.
Я взглянула на фотографии и ужаснулась. Там мы с Сашкой в парке, ракурс был такой, что реально можно подумать, что целуемся. Ну и что мне делать? Сказать, что это был постановочный кадр, не могу, задание. Ведь по легенде мы с ним встречаемся. Да уж, щекотливая ситуация.
— Что ты на это скажешь? — прожигая меня злым взглядом, требует ответа.
— Хорошо получились, — вырвалось у меня.
Ну а что я ещё могла сказать, кроме этой глупости? Факты на лицо, а оправдаться не знаю, имею ли я право.
— Убил бы! — швырнул фото на пол. — В общем так, рыба моя, чтобы завтра же порвала с ним!
— А не слишком ты наседаешь? И не тебе говорить о целомудрии, сам с пол-России переспал, а меня в грешницы записал!
Насчёт количества я, конечно, загнула, но он это заслужил.
— Я мужчина.
— Железная логика! — взорвалась.
— Да уж какая есть, — съязвил в ответ, хмуро смотря на фотографии на полу. — Уволю к чертям лодыря. Как он мог не заметить, что вы кувыркаетесь уже шесть лет?
— Подожди… — охнула я от догадки. — Ты что, ко мне человека приставил, или это сделал мой отец? Он что, за мной постоянно следил? — Малиновский резко перевёл на меня взгляд.
— Если твой отец узнает о вашим маленьком секрете, мало вам не покажет. Это мой человек. — У меня глаз предательски дёрнулся. — А ты что думала, я оставлю тебя без присмотра шастать? На вольные хлеба захотела? Обломись, не будет этого.
— Вань, ты ревнуешь? — не смогла сдержать улыбки, когда спросила. Он на меня так…посмотрел, что мне стало не по себе.
— Определение — ревнуешь не может обхватить весь спектр чувств, которые к тебе сейчас испытываю, — процедил он сквозь зубы. — А вот радуешься ты зря, кошечка. Ох и зря… Но я буду великодушен, дам тебе последний шанс быть свободной, пусть призрачный, но шанс.
— То есть ты позволишь мне с Саш…
— Не смей даже имени его произносить! — пророкотал он, я от неожиданности вздрогнула. Он прикрыл глаза, явно пытаясь успокоиться. — Умеешь же ты меня вывести из себя. — Это были его первые слова, когда он открыл глаза и с осуждением посмотрел на меня. — Знаешь, я вот чего понять не могу. Почему Одли на тебя глаз положил, ты же для него порченный товар?