Одержимость. Любовь Зверя - стр. 40

И я снова легла в новую постель в новом доме, с полным ощущением опустошения.

Мне снились страшные сны. Картинки пламени в большом камине, его рука, свисающая с бархатного подлокотника, перстень с черным камнем и ровный голос, схожий своими переливами на звуки рояля. Их нельзя забыть.

Глава 12

Температура стала спадать, мысли уже не путались, в пот не бросало. Грипп, с которым я слегла в ту же ночь, когда оказалась у Рустама, стал отступать. Боль в мышцах прошла, и я вновь смогла думать. Правда, смысла в этом было мало.

Телефон отца молчал, отфутболивая холодом автоответчика, зато Ястреб писал, как по расписанию. Утром, днём и вечером. Да так точно, будто будильник заводил.

Говорят, если человеку каждый день повторять, что он собака, то рано или поздно он начнёт выть. Выла я уже давно, правда, по ночам, но зато в нужный час брала телефон в руки и ждала.

В сообщениях не было угроз, не было агрессии, не было того, что заставит ненавидеть его ещё больше! Они стали привычной рутиной.

Понимала, что дрессирует. Но самое гадкое было в том, что его сообщения – единственное, что осталось от внешнего мира.

Бродила по небольшой, но чистой и довольно стильной квартире Рустама. С утра уже прибралась, приготовила обед, наивно полагая, что суп сможет исправить мое ненужное в его жизни присутствие.

Рустам жил один, я машинально обратила внимание на квитки за коммуналку, обнаружив в графе собственника его фамилию.

Странно, я всегда думала, что он приезжий. На первом курсе мы даже отмечали его день рождения в университетской общаге, а на втором он стал работать и снял эту квартиру. Выходит, не снял?

– Арина! – входная дверь хлопнула, останавливая моё сердцебиение. Я как воришка спрятала квитки в ящик комода и выдавила улыбку.

– Привет, Русик.

– Ты встала? Тебе ещё лежать нужно, – он охнул и махнул картонной коробкой из кондитерской. – Бледная, тощая, слабая. Ужас, Куликова!

– Ну, ты не преувеличивай тоже, – рассмеялась и проглотила слюну, потому что увидела свои любимые эклеры с фисташками. – Я суп сварила с домашней лапшой. Будешь? Ты уж прости, что похозяйничала у тебя на кухне.

– Конечно, – друг даже замер на мгновение, а потом скинул пуховик, вручил коробку и пошел мыть руки. – Тысячу лет не ел домашней еды. Раньше хоть бабуля приезжала побаловать студента, а теперь приходится питаться пиццей и бич-пакетами.

– Давай ешь, – я от души налила ему своего фирменного супа, нарезала хлеб и села напротив. Сжимала ладонями горячую чашку чая, наблюдая, как беснуются чаинки на её дне. – Как в универе дела?