Одержимость Двуликого - стр. 94
- Кэйт, хватит!
- Но, папа...
Обернувшись, я с мольбой уставилась на отца. Мне отчаянно хотелось кричать во весь голос, что я ни в чём не виновата. Да я уже практически кричала об этом, но меня никто не слушал. Я, словно, стала для всех пустым местом.
- Если совершила ошибку, имей мужества признаться.
- Мне не в чем признаваться. Я ничего не делала, - от отчаяния, у меня закружилась голова. - Мы с Кимом давно прекратили все отношения. Теперь у нас друг к другу, лишь взаимная ненависть.
- Ненависть? - явно не поверила мне мама. - Тогда почему он сказал твоему брату, чтобы тот тебя больше не трогал? Что это за ненависть такая, после которой руки ломают за одну пощёчину?
- Мне откуда знать? Я же к нему в голову не лезла...
Я и в своей то разобраться не могу. Сейчас и вовсе кажется, что взорвётся. Но это ничто, по сравнению с тем, что моя жизнь сейчас летит ко всем чертям. Как мне убедить родителей, что я не делала ничего плохого?
- Всё, Кэйт! - прервала мама мои мысли. Она пренебрежительно скривила лицо, будто перед ней стояла не родная дочь, а продажная девка, которую с улицы привёл брат. - Это была последняя капля... Никогда бы не подумала, что ты опустишься до такого.
Закрыв глаза, я мечтала оказаться где-нибудь подальше отсюда. Просто сбежать и отдохнуть от всего этого треша, который творился со мной.
Оправдываться я перестала. Зачем? Всё-равно никто не слушает. И голова ещё разболелась. Лучше дождаться, пока они успокоятся и поговорить потом спокойно.
- Я не желаю больше видеть тебя в нашем доме, - но очередная фраза, брошенная мамой, выбила из груди воздух.
- Т-то есть?.. - дрожащими губами переспросила, посчитав, что мне послышалось.
- Собирай вещи и убирайся немедленно. Забудь, что у тебя есть дом и семья.
Пошатнувшись на ватных ногах, я чуть не свалилась на пол. Посмотрела на папу, ожидая помощи. Защиты. Но он оставался непроницаемым, и не спешил вставать на мою сторону.
- Я вас поняла... - сжав руки за спиной, я с трудом сдерживала подступающие слёзы.
Нет, я не заплачу. Не перед ними. Не покажу своей слабости. Когда останусь одна, наплачусь, а им не дам такого удовольствия.
- Вещи заберу завтра, - сообщила им, направившись к выходу.
- И куда ты пойдёшь? - осуждающе спросил отец, будто это не они выгнали меня, а я сама решила уйти.
- В бордель. Меня давно звали туда работать на постоянной основе, - не удержалась от сарказма.
Только моего чувства юмора родители не оценили. Кричали мне в спину такие вещи, которые до конца жизни не забуду. Естественно им прощу. Мы ведь семья... но забыть не получится.