Одержимость бандита - стр. 18

А мне сейчас важна каждая копейка.

Лифт, конечно, не работает. Ещё с понедельника. Я даже не удивляюсь.

Перескакиваю через ступени, карабкаюсь на седьмой. Открываю дверь, и в нос тут же бьёт запах алкоголя и чипсов.

С кухни доносится истеричный смех. Визг. Кто-то хлопает дверцей холодильника. Я морщусь. Убила бы.

Я живу с двумя соседями. Снимали на троих, чтобы дешевле. А одной девчонке, Вике, вечно весело. Пьянки, дружки, вечный бардак.

Я бы съехала. Бросила всё. Но не могу. Мне нужны деньги. Любые лишние траты – и всё рухнет. Снова придётся брать самые дешёвые смеси.

Бросаю сумку в угол. Падаю на кровать. Лицом в подушку. Просто отрубиться. На минуту. На миг.

Но едва я успеваю закрыть глаза – раздаётся надрывистый детский плач. И я тут же подрываюсь, спешу к малышке.

9. Глава 5.1

Я быстро подрываюсь, выходя в коридор. Там меня уже перехватывает вторая соседка – Аня.

Скромная. Спокойная. Учится на юрфаке, всегда в очках, всегда с заколотыми волосами и книжкой в руке.

Она держит малышку на руках. Покачивает. Аккуратно. Бережно.

– Уже приготовила смесь, – говорит она. – Всё под контролем.

Прислоняюсь к стене. Малышка жадно посасывает бутылочку. Такая хорошенькая!

Мне раньше казалось, я даже не смогу взять ребёнка на руки. Что это не про меня.

Но оказалось – всё иначе.

С малышкой легко. Потому что она смотрит на тебя – и в этом взгляде ничего нет, кроме мира.

Этой детской наивности, радости. Чистоты.

Дети заслуживают лучшего. Не этого сраного мира. Не гетто. А мира, где тепло. Где мама улыбается и не бросает из-за своих дел.

– Я ещё посижу, – говорит Аня. – Всё равно читаю главу по истории экономики. Она отлично засыпает под это.

Я усмехаюсь. Вспоминаю, как сама на таких лекциях засыпала лицом в тетрадь.

– Я где-то час могу, – добавляет Аня. – Потом у меня смена в караоке.

Осторожно провожу рукой по крохотной щеке малышки. Та уже почти спит.

Я поворачиваюсь, возвращаюсь в свою комнату. Не раздеваясь. Падаю на кровать. Просто лицом в подушку.

Лежу и не двигаюсь. Ноги гудят. Пульсируют тупой болью.

Тру лицо ладонями. Не помню, когда спала по-настоящему. Не вот так – лицом в подушку на час.

Наверное…

В последний раз – когда засыпала в его руках. В объятиях Мота. В своей квартире. Под его дыхание.

А потом – всё полетело в тартарары.

Месяцы ада. Пустота, слёзы, бессонница. Потом апатия. Потом вечный бег.

Как будто пыталась успеть что-то исправить. Что-то восстановить.

А потом – просто надо было выживать.

Сейчас ещё и универ начинается. Дядя Миша здесь всё порешал. Продавил. Вытянул.

Он договорился так, чтобы я не теряла семестры. Чтобы не вылетела. Чтобы мне дали шанс.