Очнись, детка! Перестань верить в ложь о том, кто ты есть, чтобы стать той, кем тебе предназначено - стр. 4
Скажу сразу, это долгосрочный процесс. Придется испробовать различные инструменты и техники, и возможно, только одна из них даст ответ на все вопросы, а остальные сто двадцать пять ты без сожалений выбросишь на помойку. Да, такое тоже может произойти. Но ради этой одной техники, совета, идеи стоит попотеть.
А потом ты потерпишь поражение.
Сорвешься.
Съешь половину праздничного торта, пока никто не видит, или накричишь на мужа. А может, будешь целый месяц позволять себе слишком много вина. Или ругаться со свекровью. Путь к новой себе обязательно подкинет пару ухабов, но это нормально. Едва ты поймешь, что все зависит от тебя, появятся силы встать на ноги и попробовать снова. И ты будешь пробовать много раз – пока состояние «все зависит только от меня» не станет для тебя более естественным, чем состояние «от меня ничего не зависит».
Но тут нужно остановиться и задать себе важный вопрос: если все зависит от меня, то какую роль в жизни играет судьба? Как христианка, я выросла с убеждением, что все контролирует Бог и у него есть планы на мою жизнь. Я и сейчас верю в это до кончиков ногтей. Я верю, что Бог любит каждого, но это не значит, что можно зарывать в землю таланты, которые он нам дал, просто потому, что мы уже и так достаточно хороши. Гусеницы – замечательные создания, но если бы все они решили, что ползать по веткам их удел, мы бы никогда не узнали, как прекрасны бабочки.
Иными словами, судьба – это сумма выборов, которые ты делаешь каждый день всю жизнь. И что выбирать – оставаться гусеницей или превращаться в бабочку – твое, и только твое решение.
Это навело меня на мысль.
Что, если написать книгу о том, как я преодолевала трудности на пути к результату? Что, если я расскажу обо всех неудачах и неловких моментах? Что, если вы узнаете о том, чего я стыжусь больше всего? К примеру, когда я выхожу из себя, могу наорать на детей. Не накричать, не отчитать строгим голосом, а наорать так громко, что при воспоминании об этом меня начинает тошнить. А еще я скорее предпочту остаться с тремя дырками в зубах, чем пойти к дантисту, так как очень его боюсь. Что, если расскажу о своем целлюлите и толстых руках, которые, если надеть майку, превращаются в единое целое с грудью? А я говорила о жире на попе? Или о волосках, которые растут из родинки на лице? Или о чувстве незащищенности, одиночества, растерянности? Что, если я начну книгу с того, что однажды, будучи уже взрослой женщиной, описалась, словно ребенок, и это произошло не в первый и, вероятно, не в последний раз?