Очевидец грядущего - стр. 44
Как большеголовую, тряпичную, с обвисшими руками-ногами куклу, затолкал он Нею в машину.
Прежде чем взять такси, Тиша снова увидел монаха, мелькнувшего днём в «Маджестике». Тот сидел через улицу, наискосок от российского консульства, на каменной приступочке у высоченного забора, уронив голову на руки, в позе кучера. Рядом, на выгнутой лапе, слабо пылал матовый фонарь. Вперекор октябрьскому холодку был монах обут в летние сандалии. Коротенькая ряса едва прикрывала колени, ёжик серебристый торчал ещё задиристей, чем раньше. Цвет подрясника тоже изменился: мокрый шёлк синевато-серого оттенка был куда приятней цвета дневного, мышиного…
Поздно было уже и тихо. Слышался, правда, дальний гул, но был этот гул каким-то нездешним: словно внутри самой себя, содрогаясь от судорожных горько-сладких предчувствий, отходя ко сну, тихо грохотала остро-каменная сербская земля.
Вдруг на другой стороне улицы, тонко и томно, как слепой подросток, запел айфон. Монах встрепенулся, выдернул из-под рясы мобилку, поднёс к уху. Ничего не отвечая, долго слушал, потом, выдохнув полной грудью, нажал на кнопку, встал на ноги, улыбнулся, помахал кому-то рукой. Тиша огляделся: никого, кроме него самого и двух-трёх легковушек, в прозоре улицы видно не было.
– Ништо се не боj се! Ускоро вести светли добудешь! – крикнул монах через улицу.
Тут же он воткнул плеер и опять зазвучал Сербский Византийский распев. Никола Попмихайлов вёл и вёл свой бас меж оград, через дороги и сквозь дома, пел о бренности жизни, потихоньку уходя к вершинам далёкого Златибора. Бас сообщал о таинственном будущем, которое, может, и не лучше, но точно приманчивей настоящего…
Сразу заломило в висках. Стряхивая боль, Тиша собрался было перебежать улицу, подойти к монаху, обнять его, поговорить о Старой Сербии, о воздухе Балкан, который на этот раз показался ему особенным: ещё продёрнутым пороховой гарью, но уже под завязочку набитым бульбочками речного кислорода и медвяной бражкой…
Грозно урча, из-за поворота выкатились и двинулись от Белграда на юг крытые армейские грузовики. «Два, четыре, шесть, восемь…» – как заворожённый, считал про себя Тихон. За грузовиками проследовали четыре танка.
Когда танки с грузовиками скрылись, монаха на другой стороне улицы уже не было. Беспомощно покрутив головой, Тиша вернулся к воротам консульства, хотел спросить у охранника, не видел ли тот, куда делся монах, но передумал, сел в такси, назвал адрес. Пока водитель устанавливал навигатор, Тиша всё рассматривался по сторонам. Такси тронулось, и он, чуть успокоившись, спросил: