Очерки истории медицины - стр. 48
Таким образом, памятники древней, средневековой и ренессансной культуры, включая как научные тексты и изображения, так и предметы искусства, свидетельствуют о тироидологических познаниях наших предков. И это характерно не только для Европы: высокого уровня достигла тироидология древних восточных цивилизаций, найдены и изображения зоба, принадлежащие египетской (бог-карлик Бэс) и доколумбовой мезоамериканской цивилизациям (фрагменты женских статуэток из Гватемалы возрастом древнее 500 г. до Р. Х.). Медицина – часть культуры человечества, связанная со здоровьем и болезнями, а не только биомедицинская наука.
В Новое и Новейшее время, после 1600 года, бурное развитие капитализма сделало ряд европейских городов промышленными, торговыми и научно-культурными центрами мирового масштаба. Появились во множестве востребованные обществом профессиональные естествоиспытатели и художники, расцвела медицина. Здесь и развернулись исследования, обеспечившие прогресс тироидологии.
В год смерти первого исследователя гипотироидного кретинизма, декана медицинского факультета в Базеле Феликса Платтера, в английском графстве Дарэм, в деревушке Уинстонон-Тиз, родился Томас Уортон (1614–1673), компенсировавший недостаток родовитости усердным учением и к тридцати трем годам получивший в Оксфорде врачебный диплом. В дальнейшем много лет (1659–1673) он проработал в Больнице Св. Томаса, которой суждено было стать одним из главных европейских центров изучения тироидологии (рис. 15).
Уортон посвятил себя анатомии желез, первым описал выводной проток подчелюстной слюнной железы (вартонов проток), а также вартонов студень в пупочном канатике и околощитовидные железы (у коров), впервые изучил тонкую анатомию поджелудочной и щитовидной желез. И именно Уортон, отметивший богатую васкуляризацию железы и ее увеличенный размер у женщин, по сравнению с мужчинами, дал щитовидной железе ее нынешнее имя, усмотрев ее сходство с геральдическим щитом (от греч. thyreoeides – щитовидный). Это представляется не случайным: вопросы фамильного герба очень болезненно стояли перед незнатным доктором. Уортон, чуть ли не единственный врач, не покинувший Лондон в год Великой чумы (1665), в благодарность попросил назначения в лейб-медики, что было ему обещано. Однако эпидемия сошла на нет, и вместе с ней – прилив благодарности власть имущих; выполнение обещания затягивалось, и в конце концов врачу было предложено удовлетвориться прибавлением дополнений к фамильному гербу. Да и то за эту честь пришлось доплатить известному историку и герольдмейстеру сэру Уильяму Дагдэйлу. Видимо, щиты виделись доктору Уортону повсюду. Кстати, рядом с его портретом на рис. 8 настоящий рыцарский герб еще одного британского «рыцаря щита» – великого врача У. У. Галла, о котором речь ниже.