Очень странный факультет. Отбор - стр. 21

— Из-за острова на Стрежень, на простор речной волны... — раздался над залом протяжный тенор, я заозиралась, чтобы найти взглядом поющего.

Им оказался пожилой старик самого наиалкогольного вида, с красными щеками, носом, взглядом осоловелым, но веселым, а еще бодро затягивающим песню дальше.

— Чтобы не было раздора

Между вольными людьми,

Волга, Волга, мать родная,

На, красавицу возьми!

Мощным взмахом поднимает

Он красавицу княжну

И за борт ее бросает

В набежавшую волну...

— Испанский стыд... — прошептала Лена, сползая под стол. — Вот он мне никто, я его знать не знаю. Но почему делает он, а стыдно мне?

Ответа у меня не было, но чувства почему-то я испытывала схожие. Я нашла взглядом Харлинга, который без отрыва смотрел на меня. К своей тарелке он, похоже, так же не прикасался.

— А когда можно будет поговорить с моим ментором? — спросила я у соседок.

— По утрам, когда прогулка, если ментор захочет, он сам явится в сад, где мы гуляем, и принесет дар, — отозвалась Станислава. — Обычно поначалу менторы всегда приходят. Сарафаны приносят, платки. Уверена, твой завтра принесет что-нибудь. А потом их видно все реже и реже. Своего я только на приемах пищи и вижу. Вон сидит, разожрался.

Я проследила за ее взглядом в сторону, где спиной к нам сидел мужчина в черном камзоле. Рассмотреть ни лица, ни чего-то другого, кроме одежды, было невозможно. Разве что он крайне увлеченно ел и пил. Впрочем, тут все как-то слишком много ели и пили...

Я с опаской покосилась на тарелки с едой, такой аппетитной, манящей, что желудок заурчал. Рука так и тянулась ухватиться за куриную ножку.

— Ты смотрела мультики Миядзаки? — неожиданно спросила Станислава. — Про девочку, чьи родители много ели и превратились в свиней?

После такого вопроса я отдернула руку от еды, тонко улавливая намек. А ведь рыжая права. Хоть я и не смотрела мультик и понятия не имела, о чем говорила Станислава, но параллель со свиньями имела место быть.

Все слишком много ели, будто завороженные.

— А как же тогда питаться? — спросила я шепотом.

— Фрукты, но с ними тут тяжело. Кроме яблок, иногда бывают сливы и груши. — Станислава потянулась рукой к корзине с яблоками, одно взяла, а второе ловко засунула в рукав камзола. — И можешь не шептать. Тут буквально работает «когда я ем, я глух и нем». Иногда, конечно, кто-то подслушивает... Да, Лена?

— Ась? — Соседка с другой стороны оживилась, поднимая голову от тарелки, но тут же опуская ее обратно.

— Чем дольше едят, тем больше теряются, — пояснила Станислава. — Думаю, в еду что-то подсыпают. Просто действует не сразу и на всех по-разному. Поэтому менторы к нам перестают ходить. Вначале еще как-то, а потом все реже и реже.