Очень странный факультет - стр. 43
В дневном свете все стало выглядеть не так уныло, как вчера, но все же работы непочатый край.
Коза деловито объедала кусты у края поляны, кот, словно только моего появления и ждал, вылетел навстречу и без особых приветствий сунул морду в ведро.
— Ни здрасти, ни спасибо, — глядя на лысую спину и не менее лысый хвост, торчащие из ведра, подытожила я. — Не сфинкс, а поросенок.
Чавканье из ведра раздавалось соответствующее.
— Что ж, раз кормить меня никто не собирается, придется думать самой.
Кот соизволил вытащить морду из ведра и посмотреть на меня.
В следующий миг он бросил лакать молоко, вился у моих ног и явно намекал, что нужно бы пройти внутрь лачужки.
— Что там? — спросила я, на всякий случай скрестив пальцы. Лишь бы не очередная гадость, а то вдруг окажется, что, пока меня не было, остатки печки развалились и теперь даже обогрева не осталось.
— Мр-мя, — издал нимурн, перепрыгивая лысой тушкой через развалины. — Мря!
Очередной прыжок пришелся на мой чемодан, с которым я прибыла в академию.
Пока меня не было, кто-то принес его сюда и поставил посреди лачужки, а рядом еще и презент положил.
Если так можно было назвать ящик, обмотанный цепями и с навесным замком снаружи.
— Это еще что за приколы? — не поняла я, протягивая руку к замку.
Тот был таким тяжелым, что убить можно.
А еще нашелся ключ и короткая записка.
«Чтобы нимур не съел», — пояснила короткая надпись сей загадочный дар, и у меня в животе заурчало.
Должно быть, Стефаниус вспомнил, что мне иногда еще и есть положено.
Провернув ключ и сняв цепи, с огромной радостью я обнаружила в коробке нечто в широкой тарелке, прикрытое металлическим клошем, и бутылку воды.
— Ничего себе, — прошептала я вслух. — Почти как в ресторане.
Тронув рукой крышку, поняла, что она еще теплая. Открыла…
Ароматный запах жареного мяса с подливой и картошечкой тут же наполнил пространство.
Заботливый Стефаниус даже приборы положил.
— Спасибо тебе, святой человек, — пробубнила я с набитым ртом.
И смахнула бы слезу счастья, вот только желудок блаженно урчал, и плакать теперь точно не хотелось.
Разве что от кота пришлось активно отбиваться. Он так и норовил залезть мордой в тарелку.
— У тебя молоко есть, — отмахнулась от него. — Зря, что ли, козу доила?
Расправившись с завтрако-обедом, я решила заняться одеждой в чемодане.
Наверняка после вчерашнего валяния по земле она нуждалась в чистке.
Но, к моему удивлению, платья оказались чисты, а на бархатных туфельках — ни единой пылинки.
— Опять магия, — пробурчала я, понимая, что мне надо как можно скорее начать осваивать эту премудрость.