Очень смертельное оружие - стр. 32
– Не беспокойся, я что-нибудь придумаю. В тюрьму тебя, возможно, и не посадят, но тебе придется пробыть на Бали какое-то время, и, уверяю, твое пребывание здесь будет не слишком приятным.
– В таком случае имеет смысл обсудить альтернативные варианты. Что именно тебе от меня надо?
– Тебе придется всего лишь немного повращаться в высшем обществе, естественно, в моей компании. Это будет приятно и не слишком обременительно.
– В высшем обществе – в компании полицейского?
– В компании очень богатого японского бизнесмена.
– Мне показалось, что ты сказал: в твоей компании.
– Просто я на время перевоплощусь в японского бизнесмена.
Я расхохоталась.
– Не могу представить тебя в роли японца. Нихонго-га вакаримасу ка?[1]
– Хай, сукоси вакаримасу,[2] – удивленно ответил Ляо. – А ты откуда знаешь японский?
– Да так, выучила немного, когда играла с японцами в го.
– Ты еще и в го играешь? – изумился Ляо.
– А ты знаешь, что такое го? – в свою очередь, изумилась я.
От полицейского с маленького индонезийского острова я не ожидала подобных сюрпризов.
– Я считаюсь самым сильным игроком на Бали, – гордо сообщил Сианон.
– Зато я входила в десятку сильнейших женщин России, – похвасталась я, на всякий случай не упомянув, что причиной тому был не мой выдающийся интеллект, а катастрофически малое число русских дам, знакомых с этой древней японской игрой.
К игре в го, по сложности значительно превышающей шахматы, я пристрастилась во время учебы в университете. Семинары по го организовывала кафедра математики, и очень скоро я убедилась, что эта игра засасывала почище наркотика. В отличие от шахмат партия проводилась на поле размером 19х19, а вариантов ходов существовало такое невероятное количество, что до сих пор не удалось создать компьютерную программу, играющую в го даже на среднем уровне.
Подметив в глазах Ляо зажегшийся при слове «го» фанатичный огонек, я поняла, что встретила родственную душу. Что-то неуловимо изменилось в наших отношениях, и я почувствовала, что наши отношения неумолимо переходят из тидак сенанг в фазу сенанг.
– А почему ты считаешь, что, если я соглашусь помогать тебе, я тебя не подведу? – поинтересовалась я. – Тебе же ничего обо мне неизвестно.
– Кое-что мне все-таки известно, – усмехнулся Ляо. – В прошлом году один колумбийский полицейский интересовался делом Чиана Бенвитуна и организованной за тобой на Бали слежкой. В обмен на эту информацию я выяснил некоторые подробности твоей личной жизни – так, из чистого любопытства. Похоже, тебе нравится сотрудничать с полицией.
– Вот тут ты глубоко заблуждаешься, – решительно возразила я. – Более того, перед приездом в Индонезию, я приняла решение больше не ввязываться ни в какие истории. Сначала меня пытались линчевать соседи, потом в меня стреляла из автоматов русская мафия. Хватит с меня приключений. То, что мне нужно, – это абсолютный покой.