Размер шрифта
-
+

Очень Крайний Север. Восхождение - стр. 9

– Закурить дайте, гады! – голосом умирающего попросил Юрка.

Славка дрожащими руками достал из пачки сигарету, подкурил и сунул ему в рот:

– Ты на хрена из багажника вылез?

– Хотел сани оттянуть, – Юрка затянулся и выпустил дым.

– Э! – Колганов обычно так начинал обращение к людям. – Э! – в этот раз он обращался к механику-водителю. – Я тебе сразу крикнул: «Стой!»… А ты? Гля чего ехал, водила хренов?

– А чё я? – у водителя, когда он затягивался, тоже мелко тряслись руки. – Я сразу и встал.

Колька потёр лицо руками и повернулся к Славке:

– У нас водка в вагончике осталась?

– Ещё бутылка.

– Поехали!

– Сани погрузить надо, – Славка взял перчатки и стал их натягивать. – Ты как? – он смотрел на Юрку. – Твои тётки поубивают меня…

– Шутник, – кряхтя, Юрка попытался приподняться.

– Куда? – дёрнулся Славка. – Лежи!

– Отвали, Слав! Я что, и когда поедем, лежать буду? Мне так все позвонки вытрясет, – схватившись рукой за борт, Юрка подтянулся и сел.

– Ладно, пошли.

Славка с Николаем выбрались наружу. Увязая в снегу и матерясь, они загрузили сани на крышу, и через пять минут «гэт» уже ехал на базу.


Той ночью Юрке приснился сон.

Лежит он, подвернув под себя ногу, в заснеженной долине, и ему не хватает воздуха. Казалось бы, ничто не мешает, но он задыхается и никак не может вдохнуть полной грудью. От этого внезапно накатившего удушья Юрка проснулся – видимо, здорово его придавило.

Но уже через день спина позволила ходить и даже работать, а ещё через неделю Юрка совсем забыл о ней.

А вездеходы в Юркиной северной жизни ещё не раз доставляли удовольствие общения с ними. То их нужно было вручную вытягивать из болота, вырубая полгектара леса. (Но это водитель-механик дурак, а вездеход ни в чём не виноват.) То у них на тридцатипятиградусном морозе обрывало «палец» в гусенице, и приходилось махать кувалдой, загоняя новый на место, поминутно меняясь с тем же Колгановым, на морозе быстро сбивается дыхание, и запросто можно получить воспаление лёгких. Но тут уж ничего не поделаешь: в тридцать пять и сталь становится хрупкой. То…

В общем, всякое было.

Но первый опыт общения с вездеходами Юрка не забудет никогда. А как тут забудешь, если нет-нет да и прихватит поясницу – и только укол анальгина может привести в чувство.

Так прошла первая Юркина полевая работа, во время которой он близко – можно даже сказать, по-семейному тесно – познакомился с вездеходами.


Так начался его Крайний Север, который растянется на долгие годы. Пройдёт совсем немного времени, и Он, этот Крайний Север, – станет Юрке родным и понятным. Но тогда, в первый раз, Север показался ему жёстким, негостеприимным, даже жестоким. Юрке сразу захотелось всё бросить и уехать, но он остался. И не потому что геройствовал, просто возвращаться было некуда.

Страница 9