Очень древнее зло - стр. 20
И опять тошно стало. Я тут порядки навожу, ужины заказываю. А он там… они там… что они делают? И откуда это ощущение грядущей беды? И еще очередной ошибки, которую я сделала?
Слезы на глазах опять же.
Но плакать… нет, демоны не плачут.
Я развернулась и тихо вышла. Нечего людям мешать. И все равно надо чем-то себя занять. Надо… иначе свихнусь. Вот будет радости-то Ричарду. Он возвращается, всех одолевши, а тут невеста сумасшедшая.
Хотя… чего еще ждать от демоницы.
– Идем? – спросила я у молчаливого Легионера. – Куда-нибудь… только понятия не имею, куда.
Он кивнул. И в этом кивке мне примерещилось сочувствие.
Надо же…
Нет, точно с ума схожу. Или уже. Но в стене передо мной появилась дверь. И… и это был хороший повод её открыть.
В конце концов, оставляя девушку на хозяйстве, не стоит надеяться, что именно им она и будет заниматься.
ГЛАВА 5
Где случаются сюрпризы
«А когда нужда случается отбыть по делам, надлежит не столько увещевать жену строго, ибо пусть даже внемлет она уговорам, но всякому ведомо, сколь слаб дух женский и сколь падок он на всякие искушения. И потому человек разумный не станет полагаться лишь на слова, предпочтя им действия. Увези жену из града великого, оставь её в поместье малом, окружи верными слугами да приставь сродственницу из тех, что богата годами, но и только. И пускай она со всею страстью блюдет честь родовую»
«Наставления для супруга во счастие семейное», писанные безымянным монахом.
Теттенике открыла глаза.
Она… она была.
Где?
И… и что с ней случилось-то? Она помнила. Туман. И зеркало. И золотые тропы, что сами легли под ноги. Выбирай любую. Только потянись, и откроется, отворится тайное. Теттенике потянулась, перебирая одну за другой. И… что дальше-то?
Что-то произошло.
Она ведь почти поняла. Почти выбрала правильную тропу. Почти… и нить лопнула. Громко так. Так громко, что…
Она села.
Чихнула.
В носу что-то… что-то не то… пахло знакомо так. Сеном сухим и влажною, едва-едва скошенною травой. Так пахнет… где?
Хлебом.
Навозом.
Конюшня? Голова болела. Просто таки невыносимо.
– Эй ты, – в бок пнули. – Ишь, разлегся…
Больно! От боли она зашипела. И от непонимания. Как… кто… посмел…
В сумраке было видно крупное круглое лицо, а вот черты его расплывались перед глазами. Во рту пересохло. Сердце колотилось.
– Вставай, вставай! – её снова толкнули, опрокидывая на слежавшуюся солому, из которой отчетливо пахло плесенью.
Что произошло?
Что…
Теттенике с трудом, но поднялась. Сперва на четвереньки, потом… потом просто.
– На от, вычисти… дали боги помощника, даром, что рожей смуглый, а ленивый… – в руки сунули скребок. – И гляди у меня, хоть соринку на шкуре найду…