Очаровательный повеса - стр. 21
– Я имела в виду, что хочу нарисовать вас таким, как есть, и полностью одетым. И начать намерена завтра, а не сейчас.
Он несколько секунд смотрел на собеседницу, потом окинул взглядом себя. Его жилет был мятым, рубашка не успела до конца высохнуть. Какая, к черту, разница? Если она рисует пастухов или полевых рабочих, и видит его таковым, значит, так тому и быть. Вероятно, он для нее неотесанный мужлан – разве таких рисуют обнаженными?
Ну и черт с ней! По крайней мере не замерзнет во время сеанса.
– Ну ладно. – Он привел одежду в порядок, сел и снова принялся за еду.
Аса заметил, что мисс Динвуди расслабилась, и мысленно усмехнулся: ей явно комфортнее в его компании, когда он одет.
Эва кашлянула и заговорила строгим голосом, который он уже начал узнавать:
– Что касается бухгалтерии… Если вы намерены утаивать от меня свои счета и квитанции…
– О нет, ни в коем случае! – Он взмахнул рукой, стараясь развеять ее тревогу большим куском хлеба. – Вы можете увидеть их завтра же утром, если хотите. Девять часов вас устроит? – спросил он с тайным злорадством.
Большинство аристократов посчитали бы личным оскорблением, если бы им предложили встать с постели раньше полудня.
Только ему не следовало забывать, что мисс Динвуди не такая, как другие дамы света: заявилась же она к нему сегодня около десяти.
Эва кивнула.
– Очень хорошо. Мне прийти к вам домой?
– Нет-нет, лучше в театр, – поспешил ответить Аса. – Там у меня есть кабинет – правда, маленький и захламленный, но, полагаю, мы найдем для вас стул и какой-нибудь ящик вместо стола.
Очень довольный собой, он положил в рот кусочек рыбы и вынужден был признать, что блюдо приготовлено превосходно. Эта леди сбежит, как только увидит его «кабинет». Ни одна уважающая себя аристократка не вынесет хаоса, обычно царящего в театре.
– Договорились, мистер Харт, – кивнула Эва. – И я захвачу с собой альбом, чтобы сделать наброски.
Ему не понравилось ее безмятежное спокойствие. Неужели ее ничто не трогает? Даже из его парка она сбежала тихо, не привлекая к себе внимания. Он и не знал, что ее уже нет, пока не обернулся и не обнаружил, что остался без зрителей. В ней была почти мужская решительность и прямота, твердый, лишенный эмоций стержень, аккуратно замаскированный элегантным налетом аристократических манер. И вот это соединение железного характера и внешней хрупкости оказалось до странности возбуждающим.
Да, пожалуй, дамочку не стоит недооценивать.
Аса с присущим ему любопытством оглядел комнату: ведь это ее среда обитания.
– Значит, вы здесь проводите время?