Очаровательные глазки. Обрученная со смертью - стр. 23
Акулина выслушала историю и какое-то время сидела молча. Ей вдруг захотелось закричать: «Я знала, что так и будет, потому что покойников обворовывать – последнее дело! Нельзя было лезть в гробницу и тревожить неуспокоенный дух!». Она сделала несколько глубоких вздохов и обреченно пожала плечами. То, что уже произошло, – не воротишь, теперь Акулине предстояло найти в себе силы, дабы успокоить возлюбленного.
– Ведь Степан Степанович был стар и рано или поздно все равно умер бы, – произнесла она с улыбкой, стараясь не поддаваться панике. – Днем раньше… или позже… На все – воля Божья!
– Это еще не все… Рубины фальшивые! – выдохнул Василий дрогнувшим голосом. Ему казалось, что он стоит у осколков огромного города иллюзий, разбившегося вдребезги и не подлежащего восстановлению.
– Фальшивые? Но этого не может быть! Существует легенда…
– О которой знали все в округе, Акулина! Неужели за эти годы не нашлись бы прозорливые люди, которые догадались, что можно залезть в каменную кровать к мертвой блуднице и просто подменить камни?! Я чувствую себя одураченным!
Василий прошел к кровати и рухнул рядом с Акулиной, опустив голову и безысходно всхлипнув. Молодая женщина бережно запустила пальцы в его волосы, но он недовольно мотнул головой. Таким раненым молодая женщина не видела его ни разу за годы совместных неправедных трудов, словно рубины отравили их существование и мысли и забрали жизненную силу. Молчание было невыносимым и Акулина снова начала подбирать слова, которыми могла бы утешить своего возлюбленного:
– Это ведь не так страшно… Деньги у нас есть и…
– У нас нет денег, Акулина! – резко прервал ее мужчина, не поднимая головы.
– Но как же?.. Ты ведь держал их в банке…
– Я забрал наши деньги и внес оплату за два месяца за новую квартиру, вход в которую был через парадную чистую лестницу. Я думал, что наконец-то могу пожить как человек! Пожить как все эти напыщенные богатеи, швыряющие монеты направо и налево!
– Но разве деньги – самое главное, Васенька? – еле слышно выдохнула Акулина, уставившись перед собой.
– Так что же еще важно в этой жизни? – удивился Василий. Он ей показался в эту минуту совсем другим, не таким, как раньше: мудрым, заботливым, добродушным, теперь от него исходило леденящее равнодушие, которого так боялась любящая женщина. Акулина набрала в легкие воздуха и не без труда заставила себя произнести то, что мучило ее последние недели или даже месяцы:
– Я так устала, Вася! Устала брести за тобой в пустоту. Ты всегда говорил, что в конце тоннеля горит свет и даже если темно – то все равно надо двигаться вперед. Знаешь, что в конце нашего тоннеля нет света? Мы застрянем где-то посредине пути и увязнем в собственных горестях и отчаянии! Я иссякла, закончилась, израсходовалась… У меня нет надежды на завтрашний день, потому что с рассветом снова ничего не изменится…