Очаровательная и уплетательная - стр. 62
В общем, в обитель от Раисы собрались четыре женщины. Должна была еще одна явиться, но она вдруг пропала и Раиса до неё так и не могла потом дозвониться.
Кажется, речь о Юлии идёт, которая страдала интернет зависимостью.
- Мы поехали в обитель рано утром в четверг. На пассажирской газели, которую вёл один из них. Помимо водителя в качестве сопровождающих ехала одна из подруг Раисы, Лариса. И еще противный мужик Никита. Мерзкий, лысый и ушастый. Глазами Галину так и раздевал. И знаешь, как я поняла, что все эти люди обычные преступники?
Я к машине первая вышла. Когда из подъезда выходили, я вышла раньше других. Этот Никита стоял спиной к дому, и не видел меня. Он в это время по телефону разговаривал, и я невольно подслушала его разговор. Знаешь, что он сказал? «Четыре бабы. Двоих сразу в алкашку определим. Третья так себе, на любителя, но сойдёт. А четвертая вообще без вариантов, сразу на ферму. Пусть в свинарнике навоз разгребает. Комбижир просто. И взять с неё нечего, пустая. Одна, похоже, сорвалась. В этот раз голяк просто».
Тут Лилька засопела:
- Марусь, он меня комбижиром назвал! – подруга уткнулась в ладони и заревела. Я погладила Лильку по волосам.
- И ты из-за этого второй день ревешь? Я-то думала, что-то страшное случилось, о чем ты мне не рассказала. А ты из-за этого? Какой-то урод, преступник и мерзавец назвал тебя комбижиром и что? Его мнение так важно для тебя? Да если бы я каждый раз так ревела, когда кто-то напоминал мне о моих параметрах, я бы в мумию превратилась! Что дальше-то было?
- Эта Лариса, которая нас сопровождала, шустрой бабенкой оказалась. Пока я переваривала услышанное, а поверить своим ушам я не сразу решилась, она нас всех в газель затолкала. Полусонные, подняли нас рано, все почти сразу дремать начали. А я всё думала, как свинтить. Рядом со мной Галина сидела. Я ей шепотом на ухо и пересказала услышанное. А тут еще эта Лариса, как из города выехали, протягивает бутылку со словами: «Раиса в дорогу компот из сухофруктов дала. Пейте, пока не нагрелся».
Те две женщины, которых Никита в алкашку определил и отхлебнули. Галина глаза на меня вытаращила, мол, не вздумай. А я что, идиотка набитая? Я отказалась, сказала, что у меня аллергия на сухофрукты вплоть до отека. И Галина не стала, говорит, что у нее с утра живот бурчит. И потом всю дорогу стонала: «Ой, живот. Ой, мне бы в кустики». Доехали до какой-то станции, Галина все-таки упросила остановить, в туалет ей надо. Те две спят, их не добудишься. Лариса сказала, что тоже пойдет в туалет, а мы по очереди с ней, чтобы не потерялись. Галина первая выскочила из газели и с криком: «Помогите, убивают!» драпанула на станцию. Я даже сообразить ничего не успела, как дверь газели захлопнулась, и водитель рванул с места. И я поняла, что это мой последний шанс на спасение. Заорала: « Мне тоже надо в туалет!»