Обжигающий ветер любви (сборник) - стр. 4
В ответ Антонов промычал что-то нечленораздельное.
Едва за директором закрылась дверь, на пороге возник штангист Панфилов. Не отвечая на приветствия, он направился к столу, налил себе чаю. Обжигаясь, выпил всю чашку. Потом так же, молча, достал из кармана носовой платок и тщательно протер запотевшие стекла очков.
В помещении воцарилась тревожная тишина. Все замерли, недоумевая, отчего балагур и шутник Панфилов сегодня такой. Может, случилось что?
– Меня, наверное, к ордену представят… – чуть слышно произнес, наконец, Панфилов.
– Что?.. Что он сказал?.. – зашелестело со всех сторон.
– К ордену… А может, и к Герою… – повторил он громче, и лицо его зарделось.
Тишина достигла абсолюта. Стало слышно, как дворник Притыкин соскребает снег со ступеней.
– Сегодня ночью в аэропорту… – начал Панфилов.
– Чего тебя понесло туда на ночь глядя? – удивленно воскликнул простодушный Шульгин, но на него возмущенно зашикали.
Так вот, – продолжал Панфилов, – сижу я в зале ожидания, скучаю… Вдруг вижу – мужик напротив, с большим черным портфелем. Странный какой-то… Он сразу мне не понравился. Подозрительный тип… Заметил, что я за ним наблюдаю, волноваться начал. Потом встал и пошел. Я – за ним… Он побежал. Я тоже… Догнал, а он вдруг пистолет откуда-то выхватил. Я оружие у него выбил, и – в челюсть! Он – мне… Начали мы с ним биться. Все кричат вокруг, визжат, но подойти боятся… Тут милиция подоспела. Надели на него наручники, повели. Смотрю, портфель забыли! Открыл его, а там – бомба! Или мина… В общем, взрывное устройство… Проводков видимо-невидимо. Черненькие такие, тоненькие, колечками… Вдруг, думаю, сейчас рванет? Вцепился в эти тоненькие проводочки и ка-а-ак дерну!..
Тут рассказчик сделал маленькую паузу.
– А баба моя как заорет над ухом!..
Тут он сделал еще одну паузу.
– Просыпаюсь, а рука у жены на…
Взрыв хохота заглушил окончание фразы. Стекла на окнах задрожали. С подоконника слетели испуганные голуби.
– Ох, Владимир Николаевич, бить тебя некому и мне некогда, – смеясь, сказала Инна Евгеньевна.
– Фи, какая пошлость! – обиженно фыркнула Инна Николаевна и вышла, покачивая бедрами.
В спортивном обществе «Зенит» Сибирцев работал тренером по боксу, вел занятия в группе старших юношей. Тренировки, соревнования… Не сказать, чтобы Артура это очень вдохновляло, но все же было лучше, чем крутить гайки на заводе.
Захватив журнал учета посещаемости, он пошел в зал.
Ребята играли в ручной мяч. Человек тридцать, одетых в спортивную форму, носились от ворот до ворот. Топот ног, шум борьбы, крики… Звонкие голоса эхом отдавались под высокими сводами.