Обязуюсь любить - стр. 7
Щенки рождаются голубоглазыми, но к четырём месяцам их радужка приобретает обычный для волка цвет. У оборотней глаза зелёные или жёлто-карие. Меня поразила необычная радужка Белоснежки.
Волчица облизнула морду, задевая намордник из ремешков кожи.
— Пить хочешь? Может, и есть? Я там с вечера кусок мяса для тебя размораживаться положил. Сейчас принесу.
Потопал на кухню, почёсывая пятернëй макушку. Блин, разговариваю с животным, будто тот может понять. Дожился. Если бы я обернулся и завыл, то, возможно, мы и поняли бы друг друга. По крайней мере, с обычными серыми я спокойно общаюсь в волчьем обличии. Полярная волчица оказалась странная. Мало того, что чисто белая, без единого пятнышка, так ещё и голубоглазая. Даже подушечки пальцев у неё белоснежные. Что же мне делать с тобой, Белоснежка? Отпустить потом в лес? Здесь тебя серые достанут. Их много, а ты одна.
Я налил в железную миску воды. В другую положил мясо, которое предварительно порезал кусками. Потом понëс всё к клетке.
Волчица сидела на задних лапах и смотрела совсем не напугано, но всё же настороженно.
— Я пришёл тебя накормить. Обещай, что не будешь меня кусать? — спросил зачем-то ту, кто не ответит.
Я присел рядом с клеткой и, поставив миску на пол, схватился за прутья. Если покусает, ничего страшного, раны быстро затянутся.
Волчица спокойно подошла ко мне, потом лизнула руку. Я округлил глаза. Неужели даёт понять, что не тронет?
— Я сниму намордник тогда. Ты только не шали. Я хочу тебе только добра. Ты должна скорее поправиться, — ласково проворковал я, и руку снова обслюнявили.
Рона
Человек принëс воду и мясо. Вкусно запахло кровью. В животе снова заурчало. Тот, кто нашёл меня в странном лесу, потребовал не кусаться. В волчьем обличии я разговаривать не могу. Как сказать, что согласна?
Человек тем временем сидел на корточках перед клеткой, беспечно ухватив за прутья руками. Я усмехнулась про себя. Пусть я не смогу открыть рот, но когтями раню сильно. Встала на лапы. Ничего не болело, значит, раны зажили. Человек помог, возможно, счистил ту жëлтую дрянь. Только вот лизать ему руки было всё равно противно. Получается, что я, вожак стаи белоснежных, продавалась сейчас за еду. И кому, простому человечишке из другого мира.
На моей родине нет людей в чистом виде. Только оборотни. Ладно, сейчас я унизилась, но это только для того, чтобы вернуться домой. Я должна отомстить за родных.
Клетка открылась. Человек зашëл внутрь, поставил миски в углу. Потом он опустился на колени, так как стоял сгорбившись. Рука погладила меня между ушей. Эй, что за нежности, я не маленькая! Хотела рыкнуть на такую наглость, но не стала.