Объяснение в убийстве. Женский роман с мужскими комментариями - стр. 3

– А это точно было убийство? – спросил Андрей – Не могла девушка выпасть с площадки сама?

– Не могла, – вздохнул майор, – дело в том, что её предварительно задушили.

– Да. У неё на шее была странгуляционная борозда, – сказала я, и майор посмотрел на меня подозрительно:

– А вы откуда знаете?

– Видела труп, когда шла утром с рынка. Её сбросили с нашего этажа?

– С вашего, – ответил майор и посмотрел на меня ещё более подозрительно. – Имя Галина Алексеенко вам ни о чём не говорит?

Я не знала девушки с таким именем, и это имя говорило мне сейчас только о том, что со мной опять что-то неладно. Вчера, делая наброски очередной статьи, я записала в блокнот «Алексеенко». Эту фамилию я придумала для героини своей будущей статьи, потому что по соображениям этики не могла назвать читателю её настоящее имя. Мне стало как-то очень неуютно на душе. Я ответила майору, что не знаю такой девушки, и мы с Черновым расписались в протоколах.

– Чёрти что, – сказала я, едва закрыв за майором дверь, и показала Андрею свой рабочий блокнот с записью «Алексеенко», а потом включила компьютер, в котором были набраны несколько глав романа, который я начала писать. А начинался он фразой: «Вас когда-нибудь пытались выбросить с седьмого этажа?». – Что происходит, Андрей?

– Я всегда утверждал, что ты у меня – ведьмочка.

– Ты хочешь сказать, что я предчувствовала это убийство? Не знаю. Но вспомни случай, когда мы отдыхали летом в Бете, и в двух шагах от нашей веранды свалился в пропасть и погиб мужчина. А теперь эта девушка выпадает с пожарной лестницы, которая расположена прямо за дверью нашей квартиры! Рядом ходит смерть, и мне страшно!

– Я с тобой, малыш, – сказал Чернов, нежно прижимая меня к себе, но мысль о возможном сексе ни его, ни меня не посетила.

Мы заварили чай, позавтракали, беспрерывно обсуждая происшедшее: кто мог убить девушку и по каким мотивам, было ли изнасилование, слышал ли кто-то из соседей её крики, если нет – почему не кричала. Был ли убийца её знакомым, или она нарвалась на маньяка. А потом Андрею позвонили, и он огорчил меня известием о том, что в городской Думе срочно собирается внеочередное заседание комитета, и ему надо бы съездить на пару часиков.

(Стоило пару раз в случае крайней необходимости оставить нескольким знакомым номер телефона нашей подпольной квартиры, как звонить сюда стало чуть ли не полгорода с той же завидной регулярностью, что и в контору.)

Мне впервые стало страшно оставаться одной в нашей квартире. Позвонила на работу Лизе. Подруга корпела над очередным репортажем с молодежного форума, который писался ни шатко, ни валко, и была рада отвлечься на разговор со мной. Я неоднократно предлагала Лизе перейти в наш еженедельник, но она, соглашаясь, что у нас и темы круче, и коллектив интересней, всё никак не могла решиться. Её смущала скандальная слава нашего издания. Приключения Лизка искала в личной жизни, а на рабочем месте предпочитала покой и стабильность, и её «Молодёжка» вполне ей это обеспечивала.