Объяснение в убийстве. Женский роман с мужскими комментариями - стр. 26
– Отдать этого негритёнка медсестре, пусть сама и воспитывает!
– Где? В тюрьме? Но ведь это ребёнок и той женщины, которая очень хотела его и ждала, и она не может обречь малыша на тяжкую долю в приюте.
– Тогда пусть забирает себе и растит, – решил Митька.
– Но муж категорически против. Зачем ему чужой ребёнок?
– Тогда пускай он с ней разведётся, а она будет жить с ребёнком? – уже менее уверенно предположил сын с вопросительными интонациями в своём ещё звонком голосе.
– А если они с мужем любят друг друга и не хотят расставаться? Но она не может отказаться от СВОЕГО ребёнка, которого девять месяцев носила и тяжело рожала, а муж не хочет это ЧУЖОГО афроамериканца? Что тогда?
– Ну, тогда я уже не знаю, – растерялся Митька. – А как правильно?
– Эх, Митька! В этой жизни чаще всего выходит «как получится».
– Но есть же какой-то закон!
– Не всё можно подвести под букву закона, иногда надо прислушаться и к доводам разума, и к зову сердца, – изрекла я голосом умудрённой жизненным опытом женщины и обняла Митьку за плечи, но он отстранился.
В его возрасте мальчишки становятся ершистыми и не признают телячьих нежностей. Потому-то возраст и переходный – скоро мой сын перейдёт в совсем другие, более волнующие, объятия. А пока он отправился в кухню пить чай с весьма озадаченным видом, сосредоточенно решая для себя вопрос: как правильно?
Я стараюсь как можно чаще говорить с Димкой, заставляю его задумываться и искать ответы на непростые вопросы. И всё же меня часто гложет чувство вины за то, что какое-то время я провожу с Черновым, отнимая эти часы у сына. Кроме того, мне кажется, что и у его детей я краду часы, которые они могли провести с папой. Хотя Чернов своих детей не любит и совсем ими не занимается. (Это не совсем так. Просто моей дочери всего десять лет, а сыну и вовсе четыре. Дети в этом возрасте мне не очень интересны как собеседники. Но это не значит, что я их не люблю и не интересуюсь тем, что с ними происходит.)
* * * * *
В воскресенье с утра заявилась Леська. За то время, пока мы не виделись, моя двоюродная сестрёнка заметно похорошела и расцвела. На ней был явно дорогой английский костюм строгого покроя, ладно облегавший фигуру. Сразу видно, что в её жизни появился новый мужчина. Мы с Лесей пошли в кухню готовить ужин, и я сразу же спросила:
– Как зовут твоё новое увлечение?
– Мне везёт на имена, – рассмеялась Леся. – То был Тимоша, а теперь – Семён. Я зову его на блатной манер Сэмэн. Он ужасно милый. Знаешь, чем-то напоминает твоего Серегу, ну, бывшего твоего любимого мужчину… Но Сэмэн лётчик. И зарабатывает безумные деньги на том, что перевозит на Север кубанские фрукты и овощи.