Общедоступный песенник (сборник) - стр. 13
Юрий пожал плечами.
А Крахоборов засел за компьютер (за которым и Юрия заставлял работать, но он всячески отнекивался), перевел каракули Юрия в красивый текст, прямо как в книге, Юрий слов своих не узнавал, и отнес куда-то, и довольно скоро сообщил, что по сценарию Юрия совместная российско-шведская частная студия будет снимать фильм в духе русского примитивизма.
Юрия возили знакомиться с режиссером, с продюсером. Он понравился сдержанностью, молчаливостью, он сумел даже сказать несколько фраз по-английски – и ему ответили, и он понял, понял!
Там была и актриса, которой отвели роль главной героини. Женщина молодая, красивая, но словно опечаленная чем-то.
– Вы будто и не рады, – сказал ей Юрий, когда они оказались поблизости.
– А чего радоваться? Кино этого никто и не увидит. Никому не нужно это сейчас.
– Это точно. Но главное – для себя работать. Для удовольствия, – сказал Юрий.
Актриса усмехнулась, глянула на него, сказала:
– Мудёр!
– Да нет… – засмущался Юрий.
Она рассмеялась, стала еще глядеть на Юрия, уже с любопытством, спросила, кто он, откуда.
Юрий взял да и выложил ей чистую правду, хотя приготовился врать. Чистую правду, всю до нитки. Она слушала внимательно. А выслушав, сказала:
– Все-таки не понимаю, зачем ты нужен Крахоборову. Ты берегись его.
– Да что ты! – удивился Юрий. – Он для меня столько сделал! Совершенно бескорыстно!
– А сценарий?
– Да это случайно! Он не заставлял же меня, само получилось!
– А английский зачем и все прочее?
– Не знаю. Ну, хочется ему, чтобы я образованный был. Мне теперь самому хочется.
– Неспроста это, – сказала актриса по имени Ирина. – Тоже мне, Пигмалион.
– Это как?
– Хороший ты парень, Юрий Самощенко. Смотри, не влопайся во что-нибудь.
– Приличные люди кругом, что ты! – успокоил ее Юрий.
– Скоты, – спокойно возразила Ирина, глядя на лысого и бородатого шведского продюсера. – Звони мне, если что.
– А что?
– А ничего.
И она дала ему свою визитную карточку.
А на Крахоборова опять напало уныние.
Опять он целыми днями валялся на постели, был вял и неулыбчив.
Юрий хотел его порадовать своими успехами в английском и чтении книг – он велел ему заткнуться и умолкнуть.
Как-то вечером сказал:
– Я напиться собираюсь. Тебя это не смутит?
– Нисколько, – ответил Юрий. – У меня и мыслей об этом нет, будто и не пил никогда. Кто б сказал, не поверил бы, что так бывает.
И Крахоборов стал напиваться.
Сперва он напивался молча, слушая музыку – классическую, тяжелую. Она на Юрия действовала подавляюще, он с удовольствием пошел бы гулять, но совестился оставлять одного Крахоборова в таком состоянии. Вдруг он поговорить захочет?