Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман - стр. 83

– От меня же не убудет. – Видно было, что она простила ему отказ. – Так вот совет: измени – и сразу получишь ее, ну, или разлюби. Поверь моему опыту, как только остынешь…

– Но… мне тогда будет уже не нужно, если я перестану любить…

– Ну, не скажи, когда ты слегка подостыл и просто позволяешь любить себя – это очень неплохо. Довольно удобно и приятно.

– Мне так не кажется.

– А ты попробуй!

Артур решил не переубеждать ее.

– Извини… – сказал он, благодарно улыбаясь. Ему нравилось, что она говорит обо всем просто, не стесняясь своего мнения, которое он считал циничным, и не бравируя им – просто, как говорит человек, который знает многое. – Если бы мы встретились в другое время…

– Так в чем проблема? Решай свои вопросы – я подожду.

– Спасибо, но, думаю, со мной тебе было бы скучно – я совсем обычный.

– Артур, знал бы ты, как мне осточертели павлины и распиздяи, которых так много среди моих знакомых. Я уже не маленькая девочка, может быть, я даже старше тебя…

– Не поверю!

– Мне двадцать семь лет, и вести богемную жизнь мне уже поднадоело. И если я найду кого-нибудь надежного, я брошу это все к черту, займусь каким-нибудь делом вместе с мужем.

– Но ведь у тебя талант, почему ты хочешь отказаться…

– Не то, чтобы хочу, но смогла бы, если поняла, что придется выбирать… Можно? – она отобрала у Артура оставшиеся полсигареты.

– Пожалуйста… Знаешь, я желаю тебе, чтобы выбирать не пришлось, чтобы ты встретила человека, который поддержит тебя… «Если все будет плохо, то почему нет?» – Артур посмотрел на девушку, пытаясь представить, возможно ли такое. Понял, что она прочла его мысли, и так смущенно улыбнулся, что Люсиль засмеялась.

– Прости, – тихо сказал Артур.

– Ты ничем не обидел меня, можно даже сказать, поддержал… – она встала, и Артур поднялся. – И я тоже хочу… в знак дружеской поддержки…

Поцелуй, на который ему захотелось ответить, и вправду был хорошей дружеской поддержкой. В эти поцелуи вплелось все вокруг – и колыхающиеся блики и тени на их лицах, и сладкие нотки вина, остававшиеся на губах, и то дыхание мира, которое кажется тишиной. Она не была бесплотным созданием, вроде Франс, она была сильной, уверенной, мудрой, чем-то похожей на яблоню или лошадь. И эта жизненная сила вдруг сделала все простым и ясным. Мелькнувшая мысль о том, как давно с ним этого не происходило, привела за собой и другую мысль: он не хочет быть один и не будет, даже если настолько сильных чувств, как к Эммануэль, он ни к кому не испытывает. Если все будет не так, значит, будет по-другому.

– Наши возвращаются, – прошептала Люсиль, – как вовремя!