Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман. Часть 4. Между собой настоящим и прошлым - стр. 30

– Кому-то он отказывал?

– Да. Не каждый выдержит жить в Городе. А получится ли когда уйти, неизвестно.

– То есть тот, кто попадает туда, должен иметь в виду, что может пробыть там до конца жизни?

– Да.

– Почему?

– Потому что выбор тех, кто обращается в Город, это выбор между совестью и жизнью.

– Совестью и жизнью?

– Ну, например, в Городе живет человек, который раньше работал на Пеллерэнов. Ему, как я слышал, было поручено кокнуть одного денежного мешка. Приходит он к тому прямо в кабинет, зная, что он в доме один, уже готов выстрелить, а тут открывается дверь и вбегает сопляк лет пяти – и прямо к деду на шею. Короче, сплоховал, хоть понимал, чего ему светит, поэтому решил уйти в Город. Ему все равно за его дела срок хороший полагался. Не хотел бегать как заяц, не хотел, чтобы пострадала его родня, состряпал самоубийство и исчез.

– Значит, то, что в городе живут жертвы невидимой войны двух семейств, правда?

– Мало кто из жителей Города рассказывает свои истории.

– А что вообще они там делают?

– По-разному. В основном пытаются срубить бабла, кто как может, ну, а еще тусуются, кто хочет – учится. Старший занимается с ними языками и всякими медитациями.

– Медитациями? Так слухи о секте тоже неспроста.

– Как хочешь можно назвать. Два человека сядут рядом, будут думать каждый о своем, не говоря ни слова, и кто-то назовет это сектой. Старший просто учит тому, что знает, а знает он много.

– Курсы экстрасенсорики? Ты своим штучкам тоже в Городе научился?

– Чему научился так это не смотреть с пренебрежением на то, чего не знаю.

– Отличная черта, конечно, но ты как будто бы знаешь все, ребёнок.

– Не, не все, но точно знаю – сейчас тебя нахлобучит, держись!

_______

Роланд стоял в своей комнате перед зеркалом. Восковым мелком он начертил на стекле несколько линий, и его отражение приняло комически грозный вид, он подрисовал двойнику еще и бонапартову двурожку, а рядом с правой рукой перевернутого себя нарисовал меч. От распахнувшейся створки окна по зеркальному миру прошелся луч, сверкнуло лезвие. В руках Роланда теперь был настоящий меч. Расхохотавшись, он взмахнул им перед собой и рассек двойника, который, впрочем, остался в полном порядке в своей грозной нелепости. Странная усталость вскарабкалась ему на плечи, и он опустил руку, меч выскользнул и не издав ни звука исчез. Тишина затопила комнату красным страхом, но он не мог понять, где его источник. Стоял, слушал эту пустоту и ощущал, как утекают куда-то в невидимую брешь силы, как немеют ступни и слабеют колени, как начинает звенеть в голове.