Обрыв - стр. 12

Стоя в туалете вокзала с купленным билетом на имя Стрельниковой Веры Васильевны, я обрезала свои длинные волосы. Мне не было их жалко, как не было жалко своей прошлой жизни. Обидно, да, но не жалко. Обида на саму себя за то, что была безвольной куклой и позволяла слишком многое. За то, что была бесхребетной овцой, понимая, что так жить нельзя, но все равно жила. По щекам катились слезы, волосы падали в раковину, мне было хорошо.

Больно, но хорошо.

Под стук колес, в снежную ночь, поезд уносил меня в соседний крупный город. Смысла прятаться по маленьким пригородам не было, в крупном легче затеряться, есть дешевые хостелы и работа, не требующая документов. Паспорт есть– и ладно.

Мне нравилось моё новое имя Вера, я теперь просто обязана верить в себя, в свои силы, верить в свое новое будущее, каким бы оно ни оказалось. Краем сознания я прекрасно понимала, что бегать долго не получится. У Толи слишком мало терпения и слишком много злости. Изнасилует всю охрану, их-то мне не жалко, поставит раком полицию, а потом в ход пойдут излюбленные методы – бандитские связи.

Он может решить, что я не сбежала, а меня похитили, такое вполне возможно, если учесть, чьей законной женой я являюсь. Кто оказался таким дерзким и бессмертным, муж долго будет гадать.

Я ехала на север, Толя знал, как я не люблю холод, и, скорее всего, поиски пойдут южнее. Город, что меня встретил первым на моем пути в новую жизнь, был довольно милым. Сменив куртку на пуховик и осветлив волосы в первом попавшемся салоне красоты, снова двинула на вокзал. Ехать надо дальше, так прошли три моих пересадки, и я, уставшая от дороги, решила: все, хватит.

Я пробыла в этом городе три месяца, устроиться в кафе официанткой не составило большого труда. После рассказанной истории об украденных деньгах и почти всех документах меня взяли. Так начался мой первый трудовой опыт в двадцать пять лет.

Не скажу, что было трудно, раздражало излишнее внимание клиентов и управляющего. Кафе было среднего уровня, менеджеры ближайших офисов звали на свидание, студенты просили телефончик. Я загружала себя работой, чтобы потом валиться от усталости на кровать и просто спать без снов и страхов в съёмной гостинке.

Первый самый мерзкий момент был от управляющего, онто придирался к работе, то грозил штрафами, то дарил цветы и звал в кино. Мои тактичные и вежливые отказы заводили его еще больше, дело дошло до попытки изнасилования в его кабинете.

Пухлые ладони скользили по бедрам, задирая юбку, весь вспотевший, мокрыми губами целовал шею, прижимая меня к стене. Я как-то опешила первое мгновенье, напал ступор от мерзости происходящего, а потом я начала дико отбиваться и кричать, истерика накатила внезапно, меня всю трясло. Управляющий отшвырнул меня к двери, больно ударилась плечом, кое-как выбралась, не понимая, что со мной.