Обрученные тьмой - стр. 8
Листки высушенного чертополоха подхватил новый порыв сухого ветра.
Пора убираться отсюда. Снова ни с чем.
Шагал быстро, не оглядываясь, на ходу открывая границу.
Все мысли чародея занимала схема. Где он допустил ошибку? Что пошло не так? Проклятье!
Последнее слово вспороло ночную тишину громким возгласом. Он не заметил тень, прыгнувшую через него, как дрессированная обезьянка прыгает через голову императорского шута на потеху люда.
Она покинула Изнанку вместе с ним. Кубарем прокатилась по брусчатке, клацая лезвиями когтей. Вскочила на полусогнутых и отряхнулась. Большая псина с мордой летучей мыши. Ее ноздри раздувались смердящей болезнью, голодом и нытьем. Черная кожа без единой шерстинки и вся в струпьях, обтягивала кости.
– А ну стой!
Чародей выбросил руку, сплетая огненную удавку и накидывая ее на костлявую зверюгу. Заарканить тварь не получилось. Она прыгнула, обратившись в дым. Магическая веревка поймала воздух.
Глава вторая,
наглядно демонстрирующая, что ни один добрый поступок не остается безнаказанным
Нильдар. 25-й день месяца огня.
Вилла Колдуин
Меня разбудил грохот и громкие голоса снизу. Накрыв голову подушкой, я какое-то время лежала, надеясь, что все стихнет. Но чуда не произошло.
Хлопок.
Телепортировавшись, хохлик плюхнулся на постель и вцепился пухлыми ручками в мое одеяло.
– Вилла! Вилла! – заголосил Бени. – Там он пришел! Клешням своими размахался. Злющий, как дрыхг. Месмер проклятый! А страшный какой, матушки-пересратушки! Вся рожа красная!
Я застонала, пытаясь отвоевать одеяло в неравной борьбе.
– Зря ты его спасла. Пусть сожрали бы, неблагодарного, – не унимался домовой. – Вот я всегда говорил, что не умеешь ты мужчин выбирать. Так и останешься одна, а со мной что станется?! Кому я буду нужен? Выбросят на Изнанку и поминайте как звали!
Бени истерил со всем полагающимся драматизмом. Заламывал ручки, выдирал пучками волосы и выдавливал слезы. Ну не мог бедолага смириться с тем, в роду онейромантов Колдуинов, которому он верно служит пять веков, осталась только я.
– Хватит! Прекрати, – одернула я хохлика и тот заметно сник.
– Прогони его, Вилла, – вытирая рукавом сажу со щеки, всхлипнул он.
– Где же твое хваленое гостеприимство? – пожурила домового, накидывая халат.
Растрепанный Бени сердито хлюпал раскрасневшимся носом и нервно дергал левым ухом. С месмером у него сложились не самые дружеские отношения. После нашего расставания, домовой не скрывал радости, что больше не увидит Дрейка в стенах фамильного поместья.
Оставив домашнюю нечисть наедине со своим недовольством, гордо восседающего на мятой постели, отправилась вниз и захватила по пути канделябр.