Обрученные смертью. Звезда и Смерть Найджела Астона - стр. 9
- В свете нынешних событий, мне бы, наверное, с лихвой хватило и одного. Например, Ларсгарда.
Адарту всё же хватило внутреннего самоконтроля и тех же сил, чтобы не вскинуть голову от удивления и не проявить хоть какой-то восхищённый (или даже раболепный) жест со своей стороны. Ведь не каждый день встречаешься с древнейшими из древнейших. Буквально с теми, кто был свидетелем прихода самой Праматери и кто, впоследствии, получил от неё личное благословение. Впрочем, как и все нынешние титулы с высокопоставленными должностями на самых недосягаемых уровнях в классовой иерархии цессерийцев.
- Не стоит его переоценивать. – в этот раз Дариус Грэнвилл не только улыбнулся, но и даже блеснул идеальным белозубым оскалом. – Думаю, не мне вам рассказывать, как те или иные личности (а, главное, благодаря кому и чему) обрастают непомерными слухами и небылицами, именуемыми среди смертных людей легендами и даже мифами. Как правило, реальность более прозаична и до смешного проста. А местами даже до неприличия банальна.
- Не стану с этим спорить, но, в любом случае, вашему жизненному опыту, накопленным способностям, власти и практически неограниченным возможностям можно только позавидовать. По крайней мере, теперь мне есть чем оправдать ваше завидное бесстрашие и пренебрежение нормами личной безопасности.
К тому же, Адарт ещё ни разу не видел в боевой ипостаси ни одного из представителей уже практически тайных кланов «доисторической» Колыбели. И, надо отметить, не рвался увидеть её даже сейчас. А уж ежели опираться всё на те же вековые слухи, подобные Ларсгардам древнейшие цессерийцы очень редко когда её используют. Им с лихвой хватает и запредельно развитых мегаментальных способностей, благодаря которым (если опять же верить гуляющим о них мифам) они с необычайной лёгкостью могут убить любого более молодого соплеменника одним лишь взглядом.
- Я нисколько не сомневался в вашем благоразумии и до нашего неизбежного знакомства, Адарт. Только поэтому вы сейчас и здесь, а не в тщательно охраняемых катакомбах тюремной колонии, на глубине пяти миль под землёй.
- Но это не значит, что я не попаду туда в самое ближайшее время?
Как бы долго и заранее морально Астон не готовился к своему неизбежному приговору, его всё же резануло изнутри по диафрагме (а может даже и по сердцу) тягучим спазмом болезненной безысходности. Если и вовсе не самым обыкновенным страхом.
Что-то некоторые эмоции и вправду начали как-то совсем уж явственно выплёскиваться через край и ничем при этом не сдерживаться. Хорошо, что они не лезли наружу в виде соответствующих гримас и совершенно неуместной мимики. Правда, сейчас это не значило ровным счётом ничего. Ведь такие, как Ларсгарды, могли видеть любого цессирица буквально насквозь и считывать чужое эмоциональное поле подобно живым (ещё и разумным!) сканерам и полиграфам.