Обрученная со смертью. Том 1 - стр. 4

Судя по приглушённому дневному свету, проникающему в полусумеречные пределы спальни из обоих окон, на дворе был либо вечер (на что я очень страстно надеялась), либо раннее утро (а вот на это я надеялась с наименьшим энтузиазмом).

Надо сказать, само строение окна, особенно его трёхстворчатая рама из неподъёмных на первый взгляд деревянных «балок», выглядело настолько неприступным и противоударным, что идея использовать его для побега, отпала ещё до того, как я дошла до его ниши и выглянула во «двор».

Открывшийся моему взору вид и тут же накатившее вслед бессилие вызвали во мне очередную бурю неконтролируемой паники с отрывистым выдохом-всхлипом. Всё, что я сумела разглядеть – это небольшой участок земли с газоном, примерную высоту моей комнаты над ним (где-то третий этаж по стандартным меркам) и густую пелену непроглядного тумана. Я даже не могла понять, а был ли двор или сад, или пятиметровый забор всего в трех метрах от окна. Какие к чёрту ориентиры и местная локация? Я неба не видела! И будь комната ещё выше на пару этажей, возможно, не увидела бы и земли.

А туман! Я же прекрасно помнила, что с приближением сегодняшнего вечера не намечалось никаких туманов, как и резкого похолодания, которое могло его вызвать, да ещё и так скоро. Может я действительно сплю или нахожусь под чьим-то сильнейшим гипнозом?

Как бы там ни было, но стоять и глазеть в окно целую вечность, в попытках что-либо рассмотреть, я явно не намеревалась, как и ждать дальнейшего развития событий сидя на кровати с видом крайнего недоумения. Врождённые инстинкты самосохранения рвались на свободу и требовали незамедлительных действий. Тем более, по рукам-ногам меня не связали, хотя это и не означало ровным счётом ничего. Скорей всего похититель был уверен, что я не сбегу, что тоже не очень-то и обнадёживало. Но ведь никто меня ни о чём не предупреждал, ничем не угрожал и не зачитывал списки допустимых или недопустимых для меня действий. А вдруг меня просто пытались очень сильно напугать? В любом случае, у них неплохо это получилось, не смотря на истинные намерения моего похитителя.

Так что выходила я через арочный межкомнатный проём с крайней осторожностью, стараясь не то что не шуметь, но и даже не дышать, хотя мне и казалось, что обезумевший стук моего сердца был слышен через стену, а то и сразу через несколько. Честно говоря, не знаю, как называлась смежная комната, поскольку кроме высоченного камина по центру внутренней стены (так же оплетённого то ли полированными, то ли лакированными «лозами» внешнего декора) и трёх противоположных к нему окна с одним карнизом под тяжёлые и невероятно длинные портьеры почти чёрно-бордового цвета, в ней больше ничего (и никого, кстати, тоже) не находилось. И тем не менее, она превосходила спальню своими размерами раза в три. Начищенный до зеркального блеска паркет представлял из себя не меньшее произведение искусства, чем возвышающийся над ним атесонадо в виде восьмиугольных сот. «Расписанный» бесчисленными орнаментами витиеватых узоров с центральным вензелем или гербом неопределённого содержания, он мог спокойно представлять из себя масштабированную карту какого-нибудь лабиринта из мифического мира. Как ни крути, но всё, что мне попадалось здесь на глаза мало чем напоминало те же картинки и фотографии из когда-то любимых мною энциклопедий по истории искусства. Это-то меня и сбивало постоянно с толку, включая габариты помещений и высоту потолков в шесть, а то и в восемь метров. И, главное, ни одной картины или хотя бы зеркала.