Обрученная с врагом - стр. 40

Эльза обнаружила, что совершенно забыла про лекции. Ладони Мартина плавно заскользили по ее спине, втирая гель в кожу. Отметины от шипов слегка покалывало, и тянущее неприятное ощущение медленно уходило. Эльза представила, как следы пребывания на пыточном столе растворяются и тают, и сама не заметила, как погрузилась в тихий спокойный сон без сновидений.

Закончив растирать Эльзу, Мартин убрал пузырек и, накрыв девушку одеялом, взял с прикроватной тумбочки смартфон.

- Два часа ночи, - в голосе Анны-Марии слышалось сварливое неудовольствие. Страховка старшего советника инквизиции, разумеется, полностью оплачивала и форс-мажоры, но не до такой же степени.

- Нам нужно поговорить, - твердо сказал Мартин. – Это важно.

5. Глава 5

Лютер приехал в институт к началу большой перемены. Увидев перед лестницей, ведущей в корпус, знакомый седан, Эльза на мгновение почувствовала обжигающий ужас. Однако Лютер, по-студенчески сидевший прямо на ступенях, выглядел совершенно официально. Эльза подошла к нему, словно ее тянули за веревочку, села рядом.

- Он действительно страшный человек, - сказал Лютер. – Я в курсе про допросную.

Эльза шмыгнула носом и ничего не ответила.

- Сильно болит?

- Немного, - тело ныло, словно после хорошей тренировки, но это было терпимо. Вполне терпимо.

- Знаешь, нам лучше не встречаться, - произнес Лютер, и чувство мгновенного облегчения, затопившее Эльзу, было легким и спокойным. – Я себя не прощу, если с тобой что-то случится.

Эльза протянула руку и погладила Лютера по запястью. Сейчас, когда она смотрела на своего куратора, то видела только белый цвет. И поди разбери, что это, свежевыпавший снег возле поселка Хвойная Падь, лед, лист бумаги…

- Да, так будет лучше, - признала Эльза. – Прости меня.

Лютер усмехнулся.

- Бывает… Знаешь, я вот только одного не могу понять.

- Чего именно?

- Твоя печать. У уровня Альфа она никогда не сбрасывается. Ставят один раз и на всю жизнь.

По спине словно холодок прошел. Эльза поежилась и спрятала ладони под мышками, будто пыталась согреться. Лютер практически объявил о том, что Эльза смертельно больна, и он не знает, как с этим справиться.

- И что же это значит? – спросила она, стараясь говорить спокойно. Только вот спокойствия не получалось.

Лютер пожал плечами.

- Не знаю, - ответил он. – Честно, не знаю. Но когда происходят такие вещи, то в этом вряд ли есть что-то хорошее. Береги себя, Эльза.

Он поднялся со ступенек и повторил:

- Береги себя.

Эльза кивнула. Да уж, только это и остается, беречь себя от этой неведомой напасти или болезни… Лютер неторопливо спустился по лестнице, и вскоре его белый седан уже выезжал на дорогу. Эльза смотрела ему вслед, печать, вдавленная в ладонь, никак себя не проявляла, и царившее кругом бабье лето было настолько солнечным и ярким, что о плохом думать не хотелось.