Обретая его - стр. 6

— Милена на счет ужина в субботу не передумала? — как-то совсем обреченно спросил Денис, и я тут же оживился.

— Что за ужин? — спросил парней.

Костя, не выдержав, заржал в голос, на нас даже обернулись люди за соседними столиками.

— Милена сделала для себя целью номер один свести меня с кем-нибудь, — ответил Денис.

— Ну, Марина была милой, — парировал Костя.

— Зарецкий, у нее косоглазие. Я не знал в какой глаз мне смотреть.

— Ради Милены придется потерпеть. Будь мужиком, Ветров, просто сделай это, отвернувшись, — сказал Костя.

— Так, брейк, ребятушки. Где наша еда? — перебил я их и тут, как по взмаху волшебной палочки, нам принесли заказ.

Шутя, и подтрунивая друг над другом, мы принялись за еду. Когда с ней было покончено, я единственный заказал себе десерт. Никогда не отказываюсь от него, в чем бы он не проявлялся.

— Кстати, вы когда начнете оплачивать по счетам за свои задницы? У меня здесь не столовая для нуждающихся, — сказал Ветров, когда я отправил последний кусочек пирожного себе в рот.

— Могу расплатиться натурой, — предложил ему и поиграл бровями для эффекта.

— Ты не в моем вкусе, Филатов, — фыркнув, ответил Денис.

— Значит, у тебя вообще он отсутствует, — безапелляционно заявил я.

Костя в это время набирал кого-то по сотовому, хотя все мы знали, кого.

— Милена уже на второй звонок не отвечает, — будто сам себе сказал тот.

— Зарецкий, ты — истеричка, — констатировал я очевидное.

За что удосужился весьма нелестного жеста с использованием среднего пальца.

Посмотрел на часы и начал собираться.

— Ладно, поеду я уже.

— А ты куда собрался? — спросил Костя.

— Домой. Мелким обещал приехать, — ответил я.

Денис покачал головой.

— Не понимаю я, Олег, что, вообще, вас с Таней свело вместе?

— Эрекция, друг мой, — ухмыльнувшись, ответил я и направился к выходу.

* * *

Заехал в супермаркет и купил Егору и Даниле по одинаковой машине на радиоуправлении. Они оба обожают всякую технику. И я усвоил урок, покупать им нужно только все одинаковое. Домой ехать не хотелось, если только ради сыновей. Как представлю, что Татьяна опять начнет проедать мне плешь, так и вздрогну. У нас нет любви. Оба это знаем. Страсть прошла, и остались лишь она и я. Никаких мы. Каждый со своим характером и нежеланием уступать друг другу.

Ты не делаешь ошибок, когда любишь. Именно страсть ослепляет тебя настолько, что ты выдаешь желаемое за действительность. Хочешь продлить это ощущение эйфории, но то, как внезапно оно пришло, помутнив твой рассудок, так же быстро и рассеялось. Оставив тебя лицом к лицу со своими ошибками.