Обреченные - стр. 32
Водитель выпускает облако кишечных миазмов, которое мгновенно заполняет салон зловонием его застойных кишок.
– Душевно, – говорит Кресент Сити, глубоко втягивая воздух. – Ангел Мэдисон возрадуется.
– Аромат спасения, брат, – отвечает шофер. – Вдыхай полной грудью!
В терминале мы проходим мимо газетного киоска. На обложке «Ньюсуик» заголовок: «Хамская религиозная революция. Явление скотинитов». Журнал «Тайм»: «%&!?/ный путь к искуплению». На телеэкране под потолком вестибюля диктор Си-эн-эн рассказывает: «Скотиниты заявили о воскрешении своего мессии…»
По пути к гейту я семеню пухлыми поросячьими голяшками, еле поспевая за шагающим размашистой, как у зомби, походкой Кресента. Он не слышит меня, поскольку сейчас он не под препаратом, но продолжает бормотать и со стороны, видимо, кажется психом нелеченым в грязной, выбившейся, полузастегнутой рубашке. Впрочем, не то чтобы бубнящий под нос шизик в лохмотьях кого-то сильно беспокоил. Нет, теперь, когда человечеству гарантировано вечное место одесную Бога, все радостно скалятся, а в глазах туман праведности.
– Ты, мертвая девочка, выбрала идеальное время, – говорит Кресент. – У нас есть дурацкие законы насчет того, чтобы водить машину трезвым, носить обувь и не заводить дома боа-констрикторов, но у нас не было законов насчет самого главного: как спастись. А людям страшно хотелось узнать – как.
В этой новой религии, скотинизме, смерть кажется отпуском до конца времен на пятизвездочном курорте, где все оплачено.
– Ты принесла мир всей планете! Нет больше ни геев, ни евреев, ни африканцев, – провозглашает он, продвигаясь вперед. – Гляди: мы все – скотиниты!
Вышло очень просто, объясняет Кресент Сити. Мои родители развернули мощную кампанию вокруг мертвой дочери, которая связалась с ними из загробного мира, рассказали всему свету, что я теперь ангел на небесах, тусуюсь с братьями Кеннеди и Эми Уайнхаус и что открыла им верный, стопроцентный метод спасения. Они разразились очередью пресс-релизов, где натрепали насчет того, как я катаюсь на облачке за жемчужными вратами и бренчу на арфе. Дико, но в такой уж среде обитают Камилла и Антонио.
– Скотинизм не настоящее название нашей веры, – говорит Кресент. – Это ярлык, который выдумали журналюги для своего удобства. Официально мы именуем себя апостолами Мэдлантиды.
Глядя трезво, не могу винить предков за такой ажиотаж. Прежняя теология «Расходуй бережно, используй повторно» наверняка давала слабое утешение им, родителям, чьего единственного ребенка убили в день рождения. Да, я скончалась в свой день рождения от сексуальной асфиксии, и приводить подробности мне стыдно.