Образование Великорусского государства.Очерки по истории - стр. 44

. На Костроме сидел Василий Ярославич, которому в год кончины великого князя Александра лишь исполнилось 22 года; на княжение в Галиче мерянском умер в 1255 г. Константин Ярославич, ездивший от великого князя Ярослава Всеволодовича к великому хану в Монголию, а после него – его сын Давыд, о котором только и знаем, что скончался он в 1280 г., причем летопись называет его князем Галичским и Дмитровским[146].

Существование всех этих княжеских владений по-прежнему не говорит еще о подлинном политическом распаде Владимирского великого княжества. Великий князь Владимирский в эпоху Александра Ярославича Невского единый и бесспорный представитель всей Северной Руси перед ордынской властью, защитник всех ее областей перед напором западных врагов, распорядитель всех ее боевых сил. Но на отдельных «волостях» великого княжества «княжат и владеют» местные князья, которые имеют на то право, не зависящее от воли великого князя, то «семейно-вотчинное» право, которое издревле составляло основной элемент «княжого права в Древней Руси». Это право вотчинное, наследственное, приобретено, в принципе, самим рождением и семейное, так как его существо в праве всех сыновей владетельного князя на отцовское наследие – общую этим сыновьям «отчину». Реализуется оно либо согласно «ряду» отцу, который определяет, какую именно долю получит каждый из сыновей, либо – особенно для сыновей, малолетних в момент отцовской кончины, их наделением по воле дяди или старшего брата, которому они отцом «приказаны» или даны «на руки». Доли князей наследников в общей их отчине будут позднее называться «уделами» (XIII в. этого термина еще не знает), князья станут говорить о долях своих, как об «уделах вотчины своея», но для данного времени ни в терминологии, ни в существе владельческих отношений князей не видно ничего принципиально нового сравнительно с основами «княжого права» в Киевской Руси. Вотчинные тенденции княжого владения еще слишком подчинены силе политического единства Великороссии, которое имело опору во власти владимирского великого князя, чтобы могла развернуться на их основе определенно иная система отношений. Время великого князя Александра Ярославича напоминает, однако, тот момент в истории Киевской Руси, когда во главе ее стояли Владимир Мономах и сын его Мстислав. При значительной силе объединяющей великокняжеской власти, во внутреннем строе земли уже закреплены основы владельческого обособления сложившихся местных вотчинных княжений. Ростовские владения Константиновичей признаны особой наследственной владельческой единицей; определились вотчинные владения для всех князей – Ярославичей и их потомства. И сам великий князь Александр вотчич на Переяславле-Залесском, который один только и составляет отчину, в строгом смысле слова, его сыновей. Великокняжеская власть еще лишена надлежащей территориальной базы, ее главенство – чисто политическое, и в этом причина ее слабости и упадка. Внутренние силы страны организованы вне ее прямого воздействия по поместным княжествам и легко могут стать из опоры общей политики великорусских князей под главенством владимирского великого князя – фактором разрушения этого главенства и всего объединения, в условиях внутренней борьбы. По этому разрушительному пути и пойдет история Владимирского великого княжества после кончины великого князя Александра Ярославича. Давление татарского владычества, установившееся при его правлении с таким напряжением внутренних отношений Руси, несомненно, сыграло крупную роль в развитии упадка великокняжеской власти.