Образец №1 - стр. 6
Связь еще какое-то время плохенько работала, но я не мог даже позвонить матери, хотя все время пытался. На третий день и полоски на телефоне полностью исчезли.
По вечерам мы выглядывали в окно и видели одинокие светлые окна в громадах жилых домов. С каждым днем их становилось все меньше, пока не погасли все.
По улицам иногда пробегали зараженные. Днем, когда выглядывало солнце, они все куда-то прятались, а вечером снова вылезали наружу и бесцельно наворачивали круги по двору.
Однажды по двору проковыляла, оступаясь на высоких каблуках, зараженная девушка в грязной и изорванной одежде. Измочаленная блузка плохо прикрывала ожог на боку и красивую молодую грудь.
Пару раз во дворе слышались крики и выстрелы.
Головная боль, тревога и подавленное настроение.
Я включил телефон, чтобы посмотреть, не написал ли кто.
Пришло сообщение от матери. Отправленное еще день назад. Прочитав его, я чуть не заплакал. Отчим так и не вышел на связь и не вернулся, она заперлась в квартире и старается растянуть припасы… Я позвонил десять раз, слушая гудки, помехи, постоянные прерывания. Тупо набирал заново, раз за разом, пока связь совсем не отрубилась. Я не мог позвонить никому, ни её знакомым, соседям, ни своим однокашникам, никому! В отчаянье я швырнул телефон на пол, чувствуя полную его бесполезность. И свою тоже.
Мне было очень страшно.
Ладно. Все с ней будет хорошо. Там в городе, небольшом совсем, нет ничего, она сама сказала. Надо просто подождать пока связь восстановится. Просто подождать… Все будет хорошо.
А если не будет?! Если я немедленно нужен ей там? Если я последний, кто может ее спасти?
Я беспокойно вскочил и заходил по комнате. Пашка лежал на кровати, смотрел в потолок и даже не реагировал на меня.
– Паш… Нам надо выбираться из Москвы.
Паша показал большой палец и молча отвернулся к стенке.
-–
Вечером пятого дня мы сидели, отупев от безделья, переговорив и обсудив все, что только можно. Я перебирал струны на гитаре, Паша читал «Робинзона Крузо». Вдруг я понял, что мы сидим в темноте. Затих холодильник на кухне. Перестала ворчать вода в трубах.
С соседней кровати послышалось емкое матерное слово.
Я с ленивой радостью почувствовал, что мне как-то все равно.
Вскоре улицы заволокло нестерпимой вонью. Канализационная система больше не работала, мусор не вывозился, и все отходы цивилизации дали о себе знать. Пришлось закрыть окна и заткнуть щели мокрой тканью. Но запах все равно пробивался, и вскоре мы к нему привыкли.
Нас грела одна мысль: где-то там, за пределами Москвы, все еще течет обычная жизнь, живут обычные люди. Что бы ни произошло здесь – эпидемия или атака с помощью биологического оружия, оно явно не могло произойти одновременно во всем мире. А значит, скоро сюда придут военные, перестреляют всех зомбаков, найдут нас…