Обратные вспышки - стр. 10
Сцена третья: «Лестничный пролет»
«Станция метро Обухово», – прозвучал ласковый женский голос. Лучи солнца замерцали сквозь металлические прутья забора, словно вспышки от фотокамер. Я вышел в тамбур вагона, оставил декорации, учительницу русского и ее подругу, двигаться дальше по рельсам.
Зачесалась рука. Давно беспокоит невыносимый зуд на руках. Эти маленькие припухлости похожие на комариные укусы непонятно отчего взялись. И когда раздражение пересиливает терпение, я засучиваю рукава и пускаю в ход нестриженые ногти. Красные с кратером они как выросшие вулканчики на коже. Когда я перестараюсь, из них вытекает лава, которая оставляет несмываемые пятна на одежде. Сначала я почесал руку сквозь куртку, затем завернул рукав, и неожиданно оттуда выбежал черный паучок. Он хаотично метался по руке сквозь белесые волоски, будто в зарослях бурьяна. Я поспешно сдул его. Не хотелось его давить. Наверное, те люди, которые давят насекомых, чувствуют власть над ними. По-моему, давить их бессмысленно, а вот не давить имеет смысл. Возможно, это тоже проявление власти. В руке снова что-то зашевелилось. Снова паучок бегал по руке. Я нахмурился и снова сдул его. От пауков таких укосов не бывает, как у меня на руках. Ведь не бывает? Надо сегодня хорошенько рассмотреть матрас.
В тамбуре сыро и замызгано. Здесь всегда клубился стойкий запах утреннего похмелья и сгусток табачного дыма, смешанного с кислятиной. Позади меня стоял высокий парень с кудрявыми волосами. На нем была черная заляпанная побелкой куртка. Вид у него был измученный, словно он всю ночь таскал кирпичи. Рядом с ним толкались двое слащавых студентов и женщина.
– Дайте сигарету, – сказал кудрявый парень немного растянутым голосом. Он сильно шатался от движения поезда. Никто не ответил.
– Не курим, – сказал немного погодя студент.
– Чё, спортсмены все, да? Так давай, что ли, в спарринг? А? – он разминал шею и согнул руки в локтях.
Я развернулся и сказал:
– Шахматный спорт.
Студенты бесшумно посмеялись.
– А, ну так давай, что ли, партию разыграем, – сказал кудрявый парень и опустил руки, – хотя сейчас я, наверно, и не смогу разыграть.
Заскрипели тормоза – все покачнулись вправо, затем резко влево. Двери распахнулись – неприятный запах с гнетущей обстановкой остался позади. На побитую платформу высыпалась горстка людей. Временами приходилось обходить живые столбы людей, которые будто не двигаются, тогда как мне нужно двигаться как можно скорее. Временами я сам словно отпускаю вожжи бегущего потока людей и дрейфую в океане тел.