Обратная сторона личной свободы - стр. 29
Но это другие. С которыми у нее не было ничего похожего.
– Кстати, а почему ты своему армейскому начальству не скажешь, что ты художник?
– Не хочу, – поморщился он. – Рисовать какие-нибудь дурацкие плакаты или дебильную стенгазету. Нет, уж лучше я буду траншею копать… Так ты не ответила: хочешь пойти ко мне в студию или нет? Слово даю, приставать не буду.
– Знаем мы, что такое слово! – буркнула она и смутилась, услышав: «А что, прецеденты были?»
Он вообще время от времени вставлял в свою речь такие вот умные словечки, и, хотя Люда сама была из интеллигентной семьи, это ее напрягало. В том смысле, что она казалась себе недоучкой и вообще человеком второго сорта.
В свое время она нарочно – назло матери или бабке? – чистила свою речь, избавляясь от «умностей», а теперь, выходит, они бы ей пригодились?
Как ни странно, от этих мыслей ей вдруг захотелось поступить в институт и учиться, чтобы получить высшее образование. Соответствовать своему новому парню. Она не сомневалась, что он будет любить ее и такой, но ей захотелось быть еще лучше. Умнее, образованнее…
Когда ей говорила об этом мать, Людмила презрительно фыркала и говорила, что она и так умная. Вот дурочка!
– Ну что, пойдем? – затеребил ее Димка, и она пошла.
То есть молодые люди поехали на маршрутке, а потом еще пару кварталов шли пешком, и Людмила наконец спросила о том, что ее удивляло:
– Слушай, а почему ты с прапорщиком воюешь?
– Потому, что он конченый. Ему над солдатом поиздеваться как не фиг делать! Парни его боятся, а мне – до фонаря.
И опять это была не похвальба.
– А как ты его достаешь?
– В основном вопросами. Он же, как все не слишком умные люди, любит рассуждать. Послушать, сплошная жесть, вот я и спрашиваю по ходу дела. А он тут же начинает орать: «Князев, засунь свой язык в задницу!» Ну я и спросил: «А в чью?» Ты бы его видела. На него ступор нашел, глаза выпучены, как у рака…
– Знаешь, я бы тоже на его месте разозлилась. Тем более он старший по званию. Ты не прав.
– А ты всегда права?
Людмила смутилась.
– Чего нет, того нет… Только в последнее время я все чаще думаю о том, что криком, ором ничего в жизни не добьешься. И оказывается, добиваются того, чего хотят, люди тихой сапой, улыбкой, дипломатией. Кто хочет иметь рядом человека, от которого не знаешь, чего ждать…
Слышала бы ее бабушка!
– Вот уж не думал, что ты такая рассудительная, – сказал ей Димка.
– Я и сама не думала.
Людмила прошла в квартиру с темной прихожей, сунула ноги в тапки, которые он подал ей – одной хватило бы для двух ее ног, – и, едва войдя в комнату, ахнула от яркого, слепящего света: почти всю стену от пола до потолка занимало огромное окно.