Обратная сторона личной свободы - стр. 16
– Спрашивала, – призналась Людмила. – И в свой блокнот записала. Сказала, на всякий случай.
– Все, ты попалась! Теперь если я где-нибудь задержусь, она будет обзванивать и тех моих подруг, которых она знает, и тебя.
Люда подумала, что ей надо успеть накопить немного денег, чтобы снять квартиру самой. Ведь обычно те, кто их сдает, требуют предоплату хотя бы за два месяца.
А потом в училище ее нашла мама. Людмила, когда увидела свою Веронику Михайловну, глазам не поверила.
– Мама, что-нибудь случилось? – встревожилась Людмила.
– У меня ничего не случилось, а вот у моей дочери… – Она многозначительно помолчала. – Хорошо, что появилась возможность поехать в командировку в Сочи. Я ее буквально из рук своей коллеги вырвала. И прилетела из Сочи на один день, завтра надо вернуться.
Людмила смутилась: она уже нарисовала себе портрет матери, не слишком интересующейся ее делами, почти отреклась от нее, и вдруг…
– Зря ты волнуешься, – между тем сказала она сухо. – Я всего лишь не хочу больше жить с Аллой Леонидовной. Кроме того, в этом году я закончу училище, получу диплом и стану совершенно самостоятельной.
Она посмотрела в глаза матери, но выдержать ее взгляд не смогла, стала смотреть в сторону.
– Что случилось? – повторила мама, сама немало смущенная проблемами дочери, которую до сих пор считала удачно пристроенной.
– А чего ж ты у мамочки своей не спросила, – проговорила Людмила с ехидцей. – Разве она тебе ничего не сказала? Если нет, получится, я вроде ябедничаю.
– Неужели все так далеко зашло? – пробормотала мама.
– Дальше некуда, – криво усмехнулась Люда.
– Хотя бы в общих чертах, – продолжала настаивать Вероника Михайловна.
«В общих чертах! – усмехнулась про себя Люда. – Разве можно в общих чертах рассказать про четыре года жизни?» И опять мысленно добавила: «Ты, мамочка, никогда не узнаешь, ни что было со мной в общих чертах, ни в самых подробных. Хотя кое-что придется все же рассказать». А вслух произнесла:
– Хорошо, слушай. В общих чертах. – Она не могла не съехидничать. – Это случилось четыре года назад. Я приехала в этот город и сразу поняла: мы с бабушкой не найдем общего языка. Просто потому, что ничего общего у нас быть не может. Вот с той поры мы и жили: она – сама по себе, я – сама по себе. У нас в группе была девочка из детского дома, и у нее тоже никого не было из близких родственников…
– Что ты говоришь! – ужаснулась мама.
– Хорошо, уточню: никого поблизости не было.
– Но ты жила не у кого-нибудь, у родной бабушки! – продолжала настаивать мама.
Людмила снисходительно взглянула на нее. Она видела маму насквозь. Та нарисовала себе, как хорошо живет ее дочь, и с этим спокойно спала…